Так стоит ли тогда урезонивать себя в такую минуту оглядкой на мать? Разве может ее травмировать то, о чем она никогда не узнает?
И все же, никуда от этого не денешься, Рейчел было страшно. Ладони ее рук, лежавшие на коленях, сделались влажными, а сердце учащенно билось, пока Эван вел машину по темному лабиринту манхэттенских улиц. Может, всем девственницам свойственно испытывать страх или он охватывает только тех, кого терроризировали матери? Как бы там ни было, весь ужас ситуации состоял в том, что ей на ум не приходил ни один стоящий аргумент, чтобы отказать Эвану Шепарду. Он ее просто высмеет, посчитает инфантильной дурехой, он отмахнется от нее, словно ее и не было, и больше она его не увидит.
Но, удивительное дело, они тихо разговаривали в аккуратно припаркованной возле ее дома машине, и Эван даже не пытался овладеть ею. Он даже не потянулся к ее груди или бедрам — от таких атак она умела достаточно хорошо защищаться, хотя ему, скорее всего, позволила бы эти вольности. Сегодня, похоже, он готов был ограничиться поцелуями — долгими, полноценными голливудскими поцелуями во весь рот, когда языки сплетаются в сладкой истоме. Он словно говорил ей: «Лично я могу подождать со всем остальным, а ты? Поверь мне, милая, я знаю про эти дела куда больше твоего, так вот, будет только лучше, если мы не станем торопить события».
Он попрощался с ней на пороге, дождавшись, когда она найдет в сумочке ключи, а у нее от слабости кружилась голова, так ей не хотелось его отпускать.
— Ты мне позвонишь? — спросила она беспомощно. — Да, Эван?
— Конечно, позвоню, — ответил он с улыбкой.
Этот взгляд — смесь жалости, добродушного подтрунивания и готовности ее любить — со временем сделается его фирменным знаком.
Эван возвращался в Колд-Спринг с мыслями, что он произвел впечатление, и даже позволил себе порассуждать на тему вторичного брака — разумеется, более продуманного и подготовленного.
Он уже готов был отойти ко сну, а спать ему перед началом рабочей недели оставалось всего ничего, когда его посетила тревожная мысль: а как же будущее инженера-механика? Но, уже засыпая, он сказал себе, что брак и колледж — это необязательно взаимоисключающие понятия. Что-нибудь придумается, как-нибудь устроится. Когда тебе двадцать три года и все в твоих руках, нет ничего невозможного.
