Помолчали. Мельникову хотелось спросить, что значат эти слова, но его что-то удерживало.
Вдруг, разом потеряв свой "амортизирующий" юмор, бывший ученик повернулся к Мельникову и жарко заговорил:
- Ну ладно: вам я скажу, вам это даже надо знать! Представьте себе невесту, которая буквально у входа в загс бормочет: "Прости меня", швыряет цветы и бежит от тебя! Бежит, как черт от ладана… Красиво? Мало того, что меня опозорили, мало того, что у моего отца был сердечный приступ, так еще сорвалась моя командировка в Англию. На год командировочка! Сами знаете, как они любят посылать неженатых! Да еще в страны НАТО! Про свои чувства я уж и не говорю…
Летели в окнах дрожащие, обгоняющие друг друга огни… Чтобы закруглить эту тему без надсады и зла, Борис сказал:
- А вообще-то все к лучшему. Знаете такую песенку? -
В жизни всему уделяется место,
Рядом с добром уживается зло…
Если к другому уходит невеста,
То неизвестно, кому повезло!
Огни, огни… Лиц мы не видим.
- Или я неправ?
- Прав, Боря, прав… Здесь можно остановить?
- Так ведь еще не ваш переулок… я ж помню его!
- А неважно, я дворами - короче… Спасибо. Мне еще в аптеку…
- А вот и она, - сказал шофер Толик.
- Благодарю… Прав ты, Боря, в том, что мой КПД - он и впрямь мог быть существенно выше…
Хлопнула дверца.
"Волга" сначала медленно, словно недоумевая, сопровождала Мельникова, идущего по тротуару, а затем рванула вперед.
* * *
Он ел без всякого интереса к пище, наугад тыкая вилкой и глядя в "Известия".
Его мать - старуха строгая, с породистым одутловатым лицом и умными глазами - сидела в кресле и смотрела, как он ест. Вздрагивающей ладонью она поглаживала по голове бронзовый бюстик какого-то древнего грека - Демосфена? Демокрита? Геродота? - словом, кого-то из них.
- Кто-нибудь звонил? - поинтересовался Мельников.
- Звонили… - Полина Андреевна не оживилась от вопроса.
- Кто же?
- Зрители.
- Кто-кто? - переспросил Мельников.
- Зрители кинотеатра "Художественный" - терпеливо объяснила мать. - Спрашивали, что идет, когда идет, когда бронь будут давать… У них 291-96, а у нас 241-96… вот и сцепились.
- Ну, это поправимо.
- А зачем поправлять? Не надо! Человеческие голоса услышу, сама язык развяжу… а то я уж людскую речь стала забывать!
Мельников засмеялся, покрутил головой.
- Мама! А если баню начнут спрашивать? Или Святейший Синод?
Старуха, не обратив внимания на эту издевку (над кем и над чем, спрашивается?), продолжала свое:
- Тебе не повезло. Тебе очень не повезло: в свои 76 лет твоя мать еще не онемела… Она еще, старая грымза, хочет новости знать - о том, о сем… Вот ведь незадача! Ей интересно, о чем сын думает, как работа у него, как дети слушаются… С ней бы, с чертовой перечницей, поговорить полчаса - так ей бы на неделю хватило… всё-ё бы жевала…
