Флора попыталась разогнать тучи:
- Я, право, не знаю, сестра, что за радость изображать злую фею…
- Я могла и промолчать, конечно, - разъяснила Оттилия с жутковатым спокойствием. - Но я сама вот этой рукой переписывала набело Внутренний Дворцовый Устав, составленный моим мужем. И подписанный твоим, дорогая! Там есть параграф относительно детей… Но я допускаю, что ради гостя, который так побледнел, - видит Бог, я не хотела этого, - исключение может быть сделано…
- Спасибо! - Пенапью заставил себя улыбнуться ей. После слов о сиротском приюте он не выпускал из руки ладошку Ники. Последние полчаса дитя куксилось. Теперь он подвел ее к лестнице:
- Ступай к папочке. Бояться ничего не нужно… поняла? Господа музыканты, возьмите, пожалуйста, маленькую…
Альбина, пустившая двух бумажных голубей невесть куда, увидела вдруг третьего, не своего, из другой бумаги, - он спустился к ней сверху, тянулся в ноги. Она взяла его и увидела, что это записка. А отправитель кто? Она повела взглядом по галерее. Э, да там же Патрик! Она помахала ему рукой, но он остался недвижим почему-то.
Тогда она расправила голубка и, отстранившись от всех, прочла слова, выведенные карандашом из мягкого свинца:
"Я следил за вами: вы не дрогнули, не поддались жалости, не подумали заступиться за дитя. Что с вашим сердцем, любимая? Оно окоченело? Оно - есть? П."
- О Боже, - вздохнула принцесса. - Еще и с этой стороны замечания… уроки морали…
В этот момент Крадус целовал в морду нашего давнего и мимолетного знакомца - жеребца по имени Милорд!
Волнующая эта встреча была организована в лучшем деннике королевской конюшни. Милорд не отдышался еще, в нем гудел азарт скачки с препятствиями, и то же самое следует сказать о капитане Удилаке, который обращен к своему королю сияющей, пыльной и потной физиономией.
- Нет, голуба моя, водицы холодной не проси - так и запалить тебя недолго. Остынешь - сам поднесу, лично. Из вазы саксонского фарфора! Удилаша, ты брат мне теперь! - капитан был схвачен за уши и тоже поцелован. - И полковник с этой минуты… как обещано!
- Рад стараться, Ваше Величество!
- И молодцов твоих отмечу, довольны будут. Всем приказываю гулять два дня! Угодили вы, ребята, своему королю… слов нет как угодили… Это ж не рысак - это Аполлон лошадиный! Интересно, сам-то он чует, чей он теперь? Чуешь?
Пенапью спросил:
- А кому это вы помахали, принцесса?
- Это Патрик, стихоплет наш. - Сощурившись, Альбина перевела взгляд с одного своего незадачливого кавалера на другого, затем снова на первого… - Ревнует меня дико! Видите, следит оттуда, как коршун. Сейчас записку прислал… нервную.
