Он рисковал: препарат был плохо проверен, но иного выхода не было.
Вскоре вошел врач и с тревогой сообщил, что анализы показали сильное отравление неизвестным ядом.
«Кто бы это мог сделать?» — забилась мысль в голове доктора. И вдруг ему отчетливо вспомнились горящие ненавистью глаза поверженного на ковер Сорро. Доктор решил тотчас же проверить свои подозрения.
О'Рейли прямо на глазах стало заметно лучше, и его можно было на время покинуть. Доктор пошел к Стальскому.
При встрече они, будто добрые приятели, пожали друг другу руки. После того как Орантес был введен в ученый совет Сельвента, Стальский стал вести себя еще более подобострастно. Сам он не был членом совета, но, по всей видимости, ужасно этого желал.
— Я вот по какому вопросу зашел, — сказал доктор Орантес. — У тебя, насколько помнится, работает один парень. Здоровый такой, как медведь.
— Да-да, это Сорро. Он у меня работает. Очень-очень талантливый молодой человек!
— А чем он занимается?
— Это вообще-то служебная тайна, но вам, доктор Орантес, как члену совета, я, конечно же, скажу. Он занимается ядами. Да-да, ядами.
— Умеешь молчать, Стальский? — прервал его доктор.
— Любое ваше желание, доктор Орантес, для меня закон, закон для меня. Разумеется, если оно не противоречит законам Сельвента.
— Так вот, Стальский, этот самый Сорро отравил Джона ядом. Джон едва не умер… Что скажешь? — спросил доктор Орантес, наблюдая за реакцией Стальского.
Лицо поляка вытянулось. Он долго молчал, не решаясь ответить.
— Ну что тут скажешь, господин Орантес! Сорро, безусловно, не прав, он поступил как мальчишка. Это все из-за борьбы, я знаю. Сорро очень честолюбив, а О'Рейли несколько раз здорово побил его. Сорро можно понять, понять можно… — заюлил Стальский.
— Что будет, если я сообщу про этот случай Маршану? — спросил доктор Орантес, продолжая внимательно следить за быстро изменяющимся выражением лица Стальского.
— Понимаете, доктор Орантес, Сорро, разумеется, погорячился, разумеется… И все-таки вашему другу следовало бы быть с ним поаккуратнее. Над Сорро все смеялись, а он честолюбив, очень честолюбив…
— Что ты несешь, Стальский?! — не в силах сдержать себя, взорвался Орантес. — Ты что, не понял? Сорро пытался подло убить О'Рейли!
— Больше такое не повторится, не повторится. Я гарантирую вам это, я клянусь…
— Да ты никак с ним заодно? — Еще мгновение, и Орантес ударил бы Стальского.
— Что вы, что вы, доктор Орантес! — испуганно вскрикнул Стальский и вдруг, с внезапно прорезавшейся железной ноткой в голосе, тихо сказал: — Я не советовал бы поднимать шум вокруг этого дела. Сорро — сын профессора Маршана. Это тайна. Ее не знает даже сам Сорро.
