Подполковник Ляпин, начальник оперативного отделения штаба 1-й мотострелковой дивизии, показал, что "советское нападение ожидалось осенью 1941 г.".
Генерал-майор Малышкин (перед войной - старший преподаватель, затем начальник курса в Академии Генерального штаба; начальник штаба 19-й Армии Западного фронта, пленен 11 октября в Вяземском "котле"; один из главных сподвижников Власова, повешен 1 августа 1946 г.) заявил, что "Россия напала бы в середине августа, используя около 350-360 дивизий".[30]
Показания, данные во вражеском плену, да еще и лицами, активно сотрудничавшими с оккупантами, вызывают понятные сомнения. Однако, злополучный месяц август, как вероятный срок начала войны, всплывает в самых неожиданных документах.
В январе 1941 г. Генеральный штаб провел с высшим командным составом Красной Армии две стратегические военные игры. Руководил подготовкой и проведением игр лично нарком обороны маршал Тимошенко, об их результатах было доложено Сталину. Странно, но ход игр был привязан не к абстрактным числам ("первый день операции", "пятый день операции"…), а к неким августовским (!!!) датам.
В начале июня 1941 г. советскую военную базу на "арендованном" финляндском полуострове Ханко посетил с инспекцией командующий Ленинградского ВО генерал-лейтенант М.М. Попов. 15 июня М.М. Попов подписал доклад, направленный в наркомат обороны СССР, в котором выразил обеспокоенность недостаточной, по его мнению, обороноспособностью базы в Ханко и высказал целый ряд конкретных предложений по ее укреплению. Заканчивался же доклад следующей фразой: "Все эти мероприятия необходимо провести не позднее 1 августа 1941 г. ( подчеркнуто мной - М.С. )" [31]
17 июня 1941 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение "призвать в армию 3700 политработников запаса для укомплектования среднего политсостава. Призыв произвести с 1 июля по 1 августа 1941 г."[32]
18 июня 1941 г. Политбюро ЦК ВКП(б) принимает следующее решение: "выдать наркомату обороны в июне из госрезервов 750 тыс. штук автомобильных шин с возвратом в УГМР [Управление государственных мобилизационных резервов] в сентябре. Разрешить Наркомрезинпрому прекратить с 18 июня отгрузку а/м шин всем потребителям, за исключением наркоматов и ведомств, указанных в Приложении 1, с переносом недогрузов на 4-й квартал".[33]
В этом документе нет слова "август" - но есть четкое понимание того, что в июне-июле у наркомата обороны возникнет экстренная, "пиковая" потребность в авторезине. Эту потребность решено покрыть с использование чрезвычайных мер, а образовавшуюся в запасах и снабжении гражданских ведомств "брешь" постепенно восполнить, начиная с сентября-октября. Можно с большой долей уверенности предположить, что экстренная потребность в авторезине была связана с запланированной на июль-август открытой мобилизацией, в рамках которой из народного хозяйства в Красную Армию предстояло передать порядка 240 тыс. автомобилей.
