Бабушка подтолкнула Максимку в спину, и он пошёл, ничего не понимая.
— Думаешь, я обманываю? — начал он оправдываться перед Густей, когда они отошли от кладбища. — Чтоб мне с этого места не сойти, если я вру. Абсолютно всё так и было, как я тебе рассказывал. Почему же тогда бабушка говорит, что мы к ней вчера не приходили. Кто-то же из нас врёт? Либо она, либо я…
— Послушай, Максимка, — вдруг остановилась Густя, — а что, если фашисты вчера возвратились, схватили Лёву, а бабушке приказали молчать? Вдруг она сама выдала Лёву фашистам?!
— Нет, нет! — запротестовал Максимка.
— Но ты же сам говорил, что взрослые говорят одно, а делают совсем другое, — напомнила Густя.
Что мог сказать Максимка!
— Подожди, я маме расскажу, — пригрозила Алёнка, когда Максимка наконец пришёл сменить её, как и просила мама. — Где это ты шляешься?.. Почему дома не сидишь?.. Надо же, прибегаю — дом раскрыт, а его нигде нет…
Алёнка стукнула Максимку в плечи кулаком, сунула поводок в руки — паси, Максимка, корову и не вздумай возражать, потому что Алёнка мало того, что пожалуется маме, так ещё и отлупит как следует. Мама, конечно, не будет ругаться, но она посмотрит на Максимку такими грустными глазами, что хоть умирай от стыда. Поэтому Максимка готов всё что угодно получить от Алёнки, лишь бы она не жаловалась маме…
Начал Максимка пасти корову, а сам всё про Лёву думает. Где он?.. Неужели фашисты схватили? Надо же быть такому сиротскому счастью: из-под расстрела убежал, а тут спастись не смог. Если Лёва в полиции, так надо же что-то делать?.. Но разве что сделаешь, держа в руках коровий повод. Быстрей бы отвести корову в хлев.
Максимка взглянул на небо. Для него, как и для всех местечковых мальчишек, солнце было самыми точными часами. А чтобы определить, сколько теперь времени, особенной мудрости не надо. Прежде всего необходимо стать лицом на восток. Согнуть правую руку в локте и приподнять её на уровень глаз так, чтобы кончик среднего пальца приходился меж бровей. Если солнце успело пройти по небу путь от кончика пальца до третьей косточки, значит, пора гнать корову домой. Это каждый мальчишка знает.
Стал Максимка спиной к западу, а лицом аккуратненько на восток, согнул руку в локте, задрал голову вверх… Где там! Солнце, как на зло, всё ещё стояло в зените, будто ему очень нравилось смотреть с верхотуры и жечь землю горячими лучами. Может быть, оно немного и сползло к западу, но только чуть-чуть. Максимку даже зло разобрало. Если, бывало, на речку пойдёшь или ещё какое-нибудь интересное занятие найдёшь, так солнце тут же, как по маслу на запад катится. А теперь, когда у Максимки, можно сказать, неотложное дело, оно и не думает с верхотуры слазить. А будь что будет, но Максимка больше не может таскать Зорьку за повод. Хватит! Напаслась!
