Максимка дважды свистнул — условный знак, чтобы Данилка услышал, что пришёл Максимка и что у него важное дело. Данилка не отозвался. Но дверь в сени была открыта. Значит, Данилка дома. Тогда почему же не выходит? Не иначе делает вид, что не слышит или что нет необходимости.
— Я сейчас. Подожди меня здесь, — попросил Максимка Густю.
Густя села под забор, а Максимка побежал в дом. Сейчас он как завоет волком!.. То-то же испугается Данилка!
Максимка открыл дверь, хотел завыть по-волчьи, но язык словно онемел. И не удивительно. В углу за столом сидел дед Ничипор, а напротив него Густина мачеха Антонина Павловна, шпионка!..
Оба они, услышав, как заскрипела дверь, чего-то вздрогнули, но тут же и успокоились. А у Максимки сердце едва не выскочило, да, к счастью, как-то задержалось в пятках.
— Что тебе надо, мальчик? — спросил дед Ничипор. — Данилка? Так его нет дома.
Максимка тем временем не сводил глаз с Густиной мачехи. Ну, просто как гипнозом притягивала. Он первый раз в своей жизни видел живую шпионку.
— А ты чей же будешь, не Савиков ли? — вдруг спросила Густина мачеха. — Не Христины ли Климентьевны сынок?..
Только этого и не хватало! Максимка, не сказав ни слова, пулей вылетел во двор. На лету крикнул Густе:
— Бежим! — и метров, наверно, триста чесал не оглядываясь. Свернув в переулок, приостановился, подождал Густю. — А знаешь, кто у Данилки сидел? Никогда не догадаешься… Твоя мачеха, вот кто!
Новость эта поразила и Густю.
Чего Антонина Павловна очутилась в Данилкином доме? Скорее всего выследила Данилку. Но как она догадалась, что Данилка стрелял из пушки по штабу?.. Разве дед Ничипор навёл на след? Всё может быть. Война изменила людей, и теперь уже трудно догадаться, кто свой, а кто чужой…
Максимка выслушал Густю, сказал:
— Это ты правду говоришь, Густя. Взрослых теперь совсем нельзя понять. Они говорят одно, делают совершенно другое, а нас учат быть правдивыми и честными…
Они оба задумались. Несколько шагов шли молча.
— Я сразу догадалась, что мачеха совсем не мачеха, — нарушила молчание Густя. — Скажи, Максимка, твоя мама говорила твоему папе «вы»?
— Нет…
— А ещё скажи, твои папа с мамой жили в разных комнатах?..
— В одной, — ответил Максимка. — А почему ты об этом спрашиваешь?
— Потому что мачеха говорит папе «вы», называет его Иоган Карлович, и живут они в разных комнатах…
— А может, они поругались? — предположил Максимка.
— Нет, Максимка, не поругались, — горячо заверила Густя. — Они очень вежливо разговаривают.
