Нашел нужную страницу, стал читать инструкции. Переключить то, повернуть это. Прочесть что-то другое. Если будет так и так, перейти на страницу девятьсот, римские цифры LXXVII, и смотреть пункт «Аварийное прекращение взлета и выход на лунную поверхность».
— Тридцать секунд.
— Вас понял. До встречи, Джилсон.
— Месяца через три, Билл.
— Точно.
Я взглянул на Бородина. Глаза все еще открыты. Хорошо держится. А что бы чувствовал я, если бы возвращался домой на русском корабле, оставив на Луне лучшего друга и левую руку?
Быковский все еще находился на окололунной орбите, он уменьшил перигелий до высоты около семнадцати километров и попытается снять наш взлет. Надеюсь, у него получится. Когда-нибудь я захочу посмотреть этот фильм.
— Десять… девять… восемь… — начал отсчет Джилсон.
Сердце вдруг бешено заколотилось — это я старался не думать о том, каким может оказаться «аварийное прекращение взлета». Черт, Бородин это уже знает.
— Три… две… одна…
За спиной что-то глухо ухнуло. Я очень вовремя посмотрел вверх, через иллюминатор люка, и увидел мощный фонтан ярких желтых искр, летящих вверх и в стороны, потом лунная поверхность стала падать — совсем как земля, если на нее смотреть из одного из тех лифтов, которые устанавливают на наружной стене здания.
— Ни хрена себе!
Я ощутил, как меня вдавливает в кресло, руки и ноги стали как свинцовые. Скосил глаза на акселерометр. Одна и две десятых «g». Замечательно…
Я посмотрел на Бородина. Глаза закрыты, рот приоткрыт. Потерял сознание? Надеюсь, его культя не кровоточит. Только этого нам сейчас не хватало.
— «R-3»? Телеметрия показывает, что вы еще не выполнили список под римской цифрой восемь. Переверните страницу и постарайтесь сосредоточиться.
— Вас понял, контроль.
Когда я уже не смог видеть одновременно панель управления и книгу, я поднял ее над головой и стал щелкать переключателями и снимать показания — как указано в списке проверок.
Что ж, пока это просто любопытное ощущение. Но я еще привыкну к тому, что снова тяжелый.
Когда я снова взглянул через иллюминатор, то увидел лишь черное небо. Экран, однако, показывал только Луну — уменьшающуюся Луну, покрытую кратерами и трещинами, ярко освещенную солнцем, медленно покачивающуюся по мере того, как мы поднимались все выше и быстрее. Все дальше и дальше.
Мы летели домой.
Я положил книгу на колени и задумался, смогу ли сам вылезти из люка, встать на летную палубу «Энтерпрайза», пожать руку президенту Макговерну, улыбнуться и помахать телекамерам…
