«Ну и ладно, – махнул рукой Коля и прислонился спиной к холодной зеленой стене. – Не очень-то и хотелось». Это было еще мягко сказано (точнее, подумано): идти домой, в пустую квартиру, ему не хотелось не то что «не очень-то», а «совершенно». Он не был трусом или каким-нибудь там экстравертом, про которых им рассказывали на уроке, – просто не любил сидеть дома один. Особенно в таком настроении, как сегодня.
Испортилось оно, кстати, по пустячному поводу: прощаясь возле школы с девочкой из параллельного (ее забирали на машине), Коля услышал за спиной завистливый шепот. «Гляди, Диман, Ирка-то с этим психом японским», – что-то в этом роде, как обычно. А ведь казалось бы, прошло уже два года с тех пор, как Коля оделся самураем на Хэллоуин, который в их школе, как в любой лингвистической, отмечали регулярно…
Он тогда приволок настоящий меч, взятый из коллекции отца (под честное слово никого им не убивать). Надел кимоно, в котором ходил на тренировки по айкидо – и все было супер. А в конце вечера Коля вдруг вспылил и врезал одному придурку мечом, да так, что парня увезли на «скорой». Но ведь – не доставая меч из ножен! И – два года назад! А в школе до сих пор, стоит ему войти в класс или сесть за столик в столовой, все делают такие лица, будто буквально только что закончили обсуждать тот случай. Да и Ира эта… Почему она прыснула со смеху, садясь в машину? Может, тоже слышала слова, адресованные Диману?..
Когда двери лифта наконец открылись, из них вышел мужчина, в другой день показавшийся бы Коле подозрительным: пол-лица его закрывали темные очки – осенью, в общем-то, ненужные. Но юный страдалец с головой ушел в мысли об инциденте и не заметил ни очков, ни человека. Он вошел в кабину и стал придирчиво разглядывать свое отражение в тусклом, со следами ладоней зеркале. Увиденное его категорически не устроило: подбородок слишком маленький, глаза – слишком большие, как у девчонки. Рыжие волосы, вовремя не подстриженные ежиком, начали виться. Улыбка была вообще неудачная, какая-то кособокая. И даже ямочка, появлявшаяся на щеке (почему-то только на одной), не делала Колю симпатичнее. Вздохнув, он нажал кнопку своего этажа. Самого верхнего, двадцать третьего.
Втайне мальчик гордился, что живет на такой высоте. Ему было приятно даже не столько стоять на балконе самому, сколько видеть испуганные лица друзей, которых он приводил в гости. Жаль, друзей этих было немного. Зато все, как один, боялись высоты. В их присутствии Коле иногда удавалось почувствовать себя смелым и счастливым…
