«Враг», впрочем, не выглядел ни поверженным, ни хотя бы сбитым с толку. Он, казалось, вообще не слышал триумфатора. Вцепившись взглядом во что-то, лежащее на столе среди книг, Олег сделал неопределенный жест, означавший то ли капитуляцию, то ли призыв к тишине: поднял обе руки и слегка потолкал ладонями воздух. Затем взял со стола лист бумаги.
– Что там? – спросил Коля с неудовольствием.
– Записка. От папы. Ты тут посидишь один минут пятнадцать-двадцать? Срочное дело… Хотя странно, конечно, – добавил он, скомкав послание и сунув бумажный шарик в карман. – Папа мне никогда раньше записок не оставлял. Всегда звонил. Очень странно…
---
Уже в прихожей, расправившись с обувью, Олег сам же и придумал объяснение истории с запиской:
– Понятное дело, я полдня внизу у вас провел, там телефон не ловит, вот он и решил записку оставить, когда меня дома не застал. Ты подожди, ладно? Я быстро. Трубку не снимай, если звонить будут, а так – что хочешь, то и делай.
– Я разберусь…
Олег, насвистывая, ушел, а Коля уселся на стул. Заходить в остальные комнаты он не решился: это было по меньшей мере невежливо, да и боязно как-то.
От нечего делать он взялся листать книги. Они лежали на столе такой грудой, что трудно было даже понять, кто владелец того или иного томика – Олег или его отец. Коля на минуту вспомнил порядок, который царил у них дома. Порядок ухоженного чердака: пыльный, удушливый, минимум с тысячей вещей, которые никто никогда не возьмет в руки и которые вообще не предназначены для того, чтобы их брать. Эти вещи, сколько он себя помнит, просто стояли, каждая строго на отведенном ей месте. И еще Коля подумал, что Олег, вероятно, живет без мамы. Эта мысль смутила его. Он понял, как плохо, в сущности, знает еще своего нового приятеля. Попытался вспомнить, говорил ли что-нибудь мальчик из Верхнего Мира о своей маме. Да, кажется, говорил. Но только в прошедшем времени. Он еще раз окинул взглядом комнату, но не увидел ни одной женской фотографии – ни на стенах, ни на столе. Потому вздохнул и взял книгу.
Название было скучным и отпугивающим: «Концепции современного естествознания». Явно книга для умных или хотя бы взрослых читателей. Коля, не желая сдаваться так сразу, открыл содержание и поводил пальцем по длинным строчкам, однако все-таки заскучал на предложении «Вертикальное время: Верхний Мир как овеществленное будущее». Отбросив книгу в сторону, он взял следующую.
Цветастая обложка со сказочной картинкой (люди верхом на орлах) намекала на то, что уж здесь-то внутри непонятных предложений не будет. «История Верхнего Мира в рассказах для детей» – не без злорадства прочел Коля. Для детей! Ну, держись, Олег. Насмешки тебе теперь не избежать.
