11 июня
Джинни
Я ожидала, что буду разочарована занятием в прошлую пятницу. Но вместо этого я почувствовала облегчение, когда ушла. Сегодня понедельник, и в моей памяти остались только определенные впечатления.
Во-первых, мы говорили о том, что я плачу, когда смотрю «Лесси». Я думала, что это плохо, что это признак эмоциональной инфантильности. Но вы сказали, что некоторые люди не могут даже этого. Ваши слова меня оживили, ведь я об этом даже и не думала, разве что в сатирическом свете. Карла тошнит, когда он видит меня в последние пять минут «Лесси».
Думаю, что, когда мы считали плюсы, я вас заманивала. Это как вспоминать сюжеты еще не написанного романа. Плюсы отодвигаются очень далеко, если не могут меня поддержать и мотивировать. И недостаточно интересны, чтобы их рассматривать.
Когда вы думали, что я блефую, мне это нравилось. Думаю, я всегда так искренна даже в отношении своей тупости. А для вас это должно было быть действительно дико и неприятно, если вы считали, что я прикидываюсь.
С занятия я ушла в оптимистическом настроении. Хотя чувствовала, что вам оно не понравилось. Но это не умалило моего удовольствия.
15 июня
Доктор Ялом
Третий раунд (или 4-й или 5-й) в серии «Джинни сердится». Я сегодня так давил на Джинни, что сам в это не могу поверить. И теперь мне интересно, что же она сделает на этот раз. И сколько еще раз нам придется проходить через этот цикл.
Все началось, когда она вошла в мой кабинет удрученная и подавленная, сказав: «Прошлой ночью у нас опять были разговоры о «бревне». (Она имела в виду предыдущий разговор, когда Карл заявил, что в постели она ведет себя, как чурка.) Суть разговора заключалась в том, что Карл бесконечно критиковал ее за многочисленные промахи — и она считала критику с его стороны вполне оправданной. Он просил от нее определенного взаимодействия, определенной спонтанности, и все, что он о ней говорил, было «сущей правдой». Она не могла ему ответить или ответить так, словно была каким-то бесчувственным существом. Это был полный кошмар, она просто ждала, когда все это кончится, чтобы освободиться. С тех пор ее одолевают фантазии о том, что он ее бросает, и она с уверенностью подумала — «вот оно». Сегодня она пришла ко мне в очень самокритичном и самоуничижительном настроении. А я знал, стоит мне с ней немного покрутиться, как ее отчаяние и отвращение к себе затянут меня. Сегодня важно было сначала думать, а потом чувствовать.
