— По первым прикидкам ничего такого не случится, — ответил незнакомец. — Камбра всегда была захолустьем на краю Галактики, и особо тесных связей с Конфедерацией у нее никогда и не было. У местных рантье своя собственная маленькая империя. Так что им до лампочки, что там произошло на большой земле. Что до 'раум, то они только о своей доморощенной нирване и думают. Может быть, недовольство проявится позже, когда станут кончаться запасы импортных продуктов. Но импортируются в основном предметы роскоши, а кто станет воевать с правительством из-за бутылки вегийского шампанского?
— Ну а мусфии? — спросил Хедли. — Вдруг, когда они узнают, что у нас за спиной больше нет большой палки, им вздумается немного побуянить?
Ньянгу услышал шаги в коридоре, быстро выключил интерком и помог деку Куант погрузить напитки и закуски на большой поднос. Когда с этим было покончено, он попросил разрешения выйти на улицу подышать свежим воздухом.
С неба на него посмотрели два из трех спутников D-Камбры. Один висел над головой, второй, более далекий, быстро пересекал ночное небо. Ньянгу стал всматриваться в холодный блеск неродных, затерянных на краю империи звезд.
Какое будущее ждет его, если Конфедерации больше нет, если от нее остались одни обломки? Если до конца своих дней ему придется жить на этой богом забытой планете?
Ньянгу сковал такой ужас, какой он до этого испытал лишь однажды, в полузабытом детстве. Он испугался чего-то, чего нельзя увидеть, с чем нельзя подраться, от чего нельзя убежать.
Джорд'н Брукс с удовольствием слушал рев трибун, доносящийся с гигантского стадиона. «Отлично, — думал он, — Свиньи у лохани. Пусть смотрят, как их братья молотят друг друга'».
Он кивнул двоим подручным, они все вместе вышли из подъемника, угнанного днем раньше, и направились к главному входу на стадион. Все трое были в длинных плащах, хорошо укрывавших от измороси, которую принес ветер с залива.
Заметив их, два охранника из частного агентства, контролирующие вход, перестали болтать.
— Извините, парни, — сказал один. — Вам туда не попасть. Прошло уже больше половины матча, и ворота закрыты.
— Какие это парни? — сказал другой. — Это же 'раум гребаные. У них это на лбу…
Брукс распахнул плащ, выхватил бластер, оборвал охранника выстрелом в живот, а когда тот согнулся пополам, добил в голову. Второй охранник успел только оледенеть от ужаса и упал замертво, сраженный огнем другого бластера.
В толпе болельщиков, захваченных зрелищем, никто не услышал выстрелов.
