Внезапно Марта расплакалась.
— Если Дерк не прекратит… я не смогу больше это выносить! Ему надо помочь, Эллери. И мне тоже. Можете вы хоть что-нибудь придумать?
Эллери взял ее за руку.
— Попытаюсь, Марта.
* * *
Эллери усадил Марту Лоренс в такси — она настояла, что поедет домой одна, — и поднялся наверх, застав Никки с сердитым видом наливающей в кофейник воду из кухонного крана.
Они пили кофе, как двое незнакомых людей в кафетерии.
Потом Никки со стуком поставила чашку на стол.
— Я знаю, что утром буду ненавидеть сама себя, но сейчас мне придется встать на колени и умолять вас, Эллери.
— О чем?
— Не будьте тупицей! Что вы можете предпринять?
— Откуда я знаю? Вы знакомы с этим идиотом ближе, чем я.
Никки нахмурилась:
— Лично я думаю, что Марта не меньшая идиотка. Но как она сказала, я ведь не влюблена в Дерка. Марта очень многое для меня сделала, Эллери, — я никогда вам об этом не рассказывала и, возможно, не расскажу. И она мне не просто симпатична — я очень люблю ее. В ней есть что-то удивительно чистое — как в маленькой девочке в крахмальном фартучке. По-моему, она последняя женщина в мире, которую кто-то может обвинить в распутстве. Особенно ее муж! Вот почему я так беспокоюсь, Эллери. Это неестественно. С Дерком что-то не так.
— Разумеется.
— И я боюсь…
— С полным основанием. — Эллери погладил подбородок. — Но что я могу сделать? Дерк нуждается во враче, а не в детективе.
— Врачи не знают всего.
— О таких вещах они знают куда больше меня.
— Он совершает преступление!
— Да, как сатуратор с содовой, который не моет стаканы должным образом. Однако такого рода тайны не для меня. Я бы хотел помочь, Никки, но эта проблема не по моей части.
— Она может превратиться в ту, которая как раз по вашей части!
— Все, что я в состоянии сделать, — это повидать завтра Дерка и постараться убедить его заняться помощью самому себе. Хотя после сегодняшнего вечера я вряд ли годен даже на это… Посмотрите, Никки, есть ли в аптечке кодеин.
* * *
Однако Дерк сам пришел повидать Эллери. Он появился в квартире Квинов, когда инспектор садился завтракать.
— Эллери? — Инспектор с подозрением взглянул на Дерка. — Он еще в постели, мистер Лоренс. Кто-то поставил ему вчера вечером здоровенный фингал на подбородке, и он провел полночи, жалея самого себя. Вы ничего об этом не знаете?
— Это сделал я, — заявил Дерк Лоренс.
Инспектор уставился на него. Щеки Дерка обросли щетиной, одежда его выглядела измятой и влажной, а смуглое лицо — усталым.
