Его усердие имело под собой вескую причину, хотя и совершенно отличную от мотивов, которые двигали партизанами. Марфор взял деньги вперед. И большую их часть он уже отработал.
Сначала Ваниэль увидела руку. Потом показались светлые кудри эльфа. Марфор схватился за край, подтянулся и выскочил из ямы. Под распахнутым полушубком была видна шерстяная рубаха эльфа. На сером фоне красовалась черная руна удачи.
Черная стрела.
Имя, которое взяла себе ненаследная принцесса темных эльфов, когда возглавила отряд Ежей. Ваниэль в который раз подумала, что случайных встреч не бывает. Их судьбы были до странности созвучны. Пасынок Разрушителя Игната и падчерица короля Железного Леса…
Марфор подмигнул эльфке. Глаза у него были серые, цвета пепла. Ваниэль в ответ чуть высунула кончик языка. Эльф улыбнулся, повернулся к партизанам, мастерившим настил, и махнул рукой. Вильварин и его напарник только этого и ждали. Вильварин сделал сложный жест. Ствол тоненькой березки поднялся из кучи срубленных деревьев, лежавших на краю ямы. Затрещали ветки. Вильварин перекинул березку через яму. Его напарник закрепил верхушку на своей стороне.
– Чем дальше, тем более тонкие деревья ты пускаешь на настил, – заметил Рингрин.
– Дальняя сторона должна выдержать вес трех гросайдечей, – сказал Марфор. – А эта – только одного.
– Перекурим, – сказал принц хрипло.
Эльфы сошли с дороги. Кулумит хлопотал около костра. Рыжий чуб повара выбился из-под шапки. В котелке над огнем что-то аппетитно булькало. Ваниэль принюхалась. «Бобы с мясом», определила эльфка.
– Я думал, что партизаны не разводят огня, – сказал Марфор озадаченно.
– В этот лес никто не сунется, – ответила Ваниэль.
– А зверей дым только отпугивает, – добавил Рингрин.
Увидев друзей, повар заулыбался.
– Чай как раз вскипел, – сказал Кулумит. – Садитесь.
Ваниэль с братом устроились на раскладных стульчиках, Марфор прислонился к дереву. Кулумит налил всем чаю, поставил кружки на пенек рядом с партизанами. Рингрин вытащил из-за пояса фляжку с водкой, открутил пробку и плехнул себе в кружку.
– Натощак, – процедила Ваниэль сквозь зубы. – Тебе ведь еще работать…
– Я чуть-чуть, – сказал Рингрин. – Только чтобы согреться.
– Я бы тоже не отказался, – сказал Марфор.
Рингрин налил водки и ему и протянул Марфору кружку. Кулумит отрезал им грудинки.
– Закусите. Сейчас и бобы поспеют, – сказал повар и обратился к Марфору: – Я соуса добавил, кисло-сладкого, как ты любишь.
– Смотри, – сказал Марфор. – Каждое пятое доброе дело наказывается уже в этой жизни.
