Неприятности начались спустя несколько недель. Из секретариата «Молясси» была выслана в городскую управу целая петиция обвинений, а именно: ребята причиняют ущерб церкви и близлежащим строениям, они также «являются обществом, которое может быть использовано в целях революции» (последнее обвинение было очень опасным в те времена), а также они являются «рассадником аморальности».
По распоряжению мера города на место прибыла комиссия для рассмотрения фактического положения. Она застала то, чего и следовало ожидать: ребята шумели, где-то на стене были обнаружены царапины гвоздем. Однако не было установлено никаких признаков «революции» и «аморального поведения». Единственным серьезным обвинением (что и послужило поводом к письму) было раздражение жителей окрестных домов, которым шум и песни, громкие игры, мешали в воскресном отдыхе.
Эта клевета очень беспокоила дона Боско, так как он знал, что она всегда оставляет какой-то след. Менее опечалило его принятое властями решение. Городское управление не отменило своего решения, но не захотело продлить его на следующий год. Официальное уведомление об этом должно было прийти в ноябре, а пока дона Боско попросили «быть благоразумным».
Дон Боско старался прилагать усилия, чтобы это «благоразумие» сохранить. С момента получения письма церковь «Молини» была единственным местом, где можно было собраться. Потом уводил он своих ребят на поля, простирающиеся вдоль реки Доры. На молитвы отправлялись все вместе в церковь «Мадонна дел Пилоне», в «Сасси» и «Мадонна ди Кампанья». В этих церквах пишет он – я служил Св. Мессу и разъяснял Евангелие. Вечером немного учил катехизису, рассказывал о чем-нибудь, потом все вместе пели. После этого устраивали прогулки, походы, и, наконец, наступало время расходиться по домам. Казалось, что такая критическая ситуация перечеркнет даже идею оратории, а тем временем число ребят удивительным образом росло.
«Возьми, Микеле, возьми!»
Невдалеке от «Moлини» в сентябре дон Боско пережил одну из самых важных встреч в своей жизни. Ребята толкались вокруг него, желая получить святые медальончики. В стороне стоял бледный мальчик, лет восьми, с черной повязкой на левой руке. Два месяца назад у него умер отец. Он никак не мог пробиться за другими. Медальончики окончились, и он ничего не получил. Тогда дон Боско подошел к нему и с доброй улыбкой на лице сказал:
– Возьми, Микеле, возьми!
Но что он должен был взять? Этот странный священник, которого он сегодня увидел впервые, ничего ведь ему не давал. Протягивал ему только свою левую руку, одновременно правой разделяя ее как будто пополам. Мальчик удивленно посмотрел на него. А священник продолжал:
