Василий Никитич решительно щёлкнул выключателем, распахнул дверь и очутился в коридоре.
«Недурно бы пригласить кого-нибудь для компании. Но кого…»
Из сослуживцев квартирует недалеко Шалфеев. Но сегодня он, наверное, на именинах у столоначальника бракоразводного отдела. А с тем у Василия Никитича нелады.
В комнате рядом живут братья-чиновники синодской канцелярии. Познакомился в уборной, во время умывания, когда старший, фыркая в полотенце, сообщал младшему на языке, полном загадочных олицетворений:
«Первый стол отправляется к третьему столу и спрашивает: у вас? Третий стол отвечает: подите вы к чёрту. Между тем входящая уверяет: господа, побойтесь Бога! Ведь она месяц назад через меня прошла…»
Дальше живёт скромная барышня, худощавая и высокая, с маленькими жёсткими глазами, странно не идущими к красивому лицу с нежной кожей, детски вздёрнутой верхней губой. Барышня очень аккуратно платит за комнату, имеет собственную кушетку и лампу с пунцовым атласным абажуром и никого у себя не принимает. Ей часто звонят по телефону. И тогда она надевает скромный чёрный жакет и выхухолевую шапочку и уходит из дому. Ночевать она всегда возвращается домой, такая же скромная, с чуть увядшими щёками… И синие круги оттеняют её маленькие жёсткие глаза…
Над дверью её номера сейчас холодно отсвечивают тёмные стёкла. Должно быть, барышне уже звонили по телефону.
Однажды на лестнице у неё рассыпались покупки. Василий Никитич помог подобрать. С тех пор она приветливо заговаривает с ним в коридоре, в шутку даже называет своим женихом.
У чиновников тоже нет света.
Василий Никитич покачался в раздумье с каблуков на носки и, решившись, защёлкал по лестнице калошами.
Неприятно поразила цена «Мумма». «Редерер» тоже не успокаивал. Приказчик, заметив впечатление, вытащил из-под прилавка новую бутылку.
— Не угодно ли? «Эксцельсиор». Высшая марка!.. Да с чёт…
— Настоящее?..
Приказчик обиженно усмехнулся:
— Разве мы допущаем?!
— Заверните.
С бутылкой пришлось повозиться. Василий Никитич вымазался клейкой смолой и поцарапал пальцы проволокой. Наконец поставил бутылку на стол вместе с начисто вымытым стаканом, зелёным, с жилками, купленным для полоскания рта в магазине, где каждая вещь стоила двадцать копеек.
Походил по комнате. Было душно. Чуть приоткрыл форточку. И темнота тотчас задышала в комнату белыми клубами пара. Потянул оловянную шапочку пробки. Толкнуло в ладонь, щёлкнуло, и струйка пенистой пыли прянула вверх.
