Человек над водой обернулся и покачал головой:
— Грех!.. — Пожевал губами и прибавил строго: — Рыбу пугаешь!..
Дьякон подошёл и присел на песок.
— Много наловил?..
— Рано ещё!.. Погоди, потемнеет — зачнёт рвать!.. Мелочь идёт!..
Дьякон запустил руку в ямку с песочной жижей.
— На донную?..
— На рака!.. — человек помолчал. — А ты, отец дьякон, опять не служишь?
Дьякон дёрнул бородой кверху и ответил нехотя:
— Опять…
— Серчает?
— Пёс с ними! Пускай серчает! Не могу… болен…
Человек покачал головой.
— Пущай-то, пущай… А… пожалится?
— Кому? — дьякон сердито закашлял. — Очень я их боюсь!.. — Он подошёл к костру и заглянул в котелок. — Засыпал, Захар?..
— Крупу-то? Засыпал. А что?
— Её бы с луком столочь! А?
— Чашку надо. И колотушку.
— Я бы принёс, — сказал дьякон с сожалением. Он поправил огонь и протянул на песке у костра своё длинное костлявое тело.
С запада уползла алая струйка зари. Озеро лиловыми краями поднималось на горизонте, и края эти огромной шапкой сходились над головой. Крошечные огоньки кололи туман сверху и снизу и мерцали один над другим — два золотистых прозрачных ломтика.
И только когда проползал по озеру ветер, тухли внизу огоньки и ломтик в воде дрожал, извивался, тускнел и рассыпался золотыми мазками, а другой мерцал наверху неподвижно.
По горе мутными пятнами белели сады, и вместе с приторным запахом отцветающих яблонь доносилось оттуда тягучее, слащавое чоканье соловьёв.
Дьякон поднял голову. Глаза у него были голубые, светлые, немного растерянные. Теперь они потемнели, сделались больше, и отблеск костра острыми искрами прятался в глубине зрачков.
— Захар! — сказал дьякон. — Слышишь? Соловей…
Захар обернулся.
— Ловок я их ловить. Ловок! Только ни к чему… без надобности. Здесь и продать некому.
Он наклонился к воде, осторожно вытянул руку и… вскочил на ноги, согнул дугою удилище.
И тотчас тонкая длинная леска, словно ножом, изнутри взрезала воду и где-то далеко, на самом конце, забилось сильное, живое, упругое тело.
Захар побежал с удилищем от берега и крикнул испуганным голосом:
— Дьякон!.. Сачок!..
У берега что-то большое ходило, рылось в воде… Захар передал удилище дьякону, подсучил штаны и зачмокал по илистому дну… Он расправил сачок, закусил бороду и одним ловким движением ковырнул воду.
И натянутая струною леска ослабла и вяло легла на песок.
— Голавль! — сказал Захар. — Слава тебе, Господи! С почином!..
Он распустил мокрые петли сачка и выпростал скользкий, блеснувший брусок.
