Другое культурное сходство между афарами и древними египтянами состоит в том, что оба эти народа считают своим Создателем Логос. Известно, что еще до евреев и христиан египтяне были убеждены, что за происхождением Вселенной стоит Слово. У афаров существует такое выражение: «Слово сотворило меня и сотворило моего отца». Помимо приведенных выше символических, культурных и языковых аналогий я был поражен внешним сходством афаров с древними египтянами, вернее, с их известными нам изображениями. По-видимому, эфиопские афары остались незатронутыми иностранным влиянием, сохранив связь с корнями своих многовековых традиций. И это обстоятельство только подтверждается их традиционными одеяниями.
Афарские женщины носят «саро» – набедренную повязку, закрывающую торс до середины и оставляющую открытой грудь. Шею украшает своеобразное полукруглое ожерелье «ундуду», отделанное бирюзой, сапфирами, слоновой костью и шафранно-желтыми бусинами. Их длинные, заплетенные в тонкие косички волосы также напоминают прически древних египтянок. На голове афаров-мужчин очень схожая с древнеегипетскими изображениями прическа в виде круглого шлема и та же белая или цветная набедренная повязка до колен с низко подвязанным кинжалом.
В афарских деревнях, которые мне довелось посетить, воинственных мужчин и женщин как-то не встречалось. Более того, мне показалось, что и те, и другие жаждут полноценного общения, хотят знать как можно больше и явно рвутся найти выход из своей жесткой изоляции. И что распространенный миф о пустынном кочевнике, свободном от ограничений цивилизованного общества, нуждается в серьезных уточнениях.
Когда подходящие для скота пастбища найдены и стоянка разбита, жизнь клана протекает сравнительно спокойно. После «нескольких часов», требующихся для того, чтобы найти воду, напиться самим и напоить свои стада, женщины принимаются охранять пасущийся скот, проводя время за изготовлением различных поделок…
Но когда приходит время перекочевки, стиль жизни афаров резко меняется. Каждый день как для людей, так и для животных превращается в марафон. Афары пересекают пустыни, высохшие оазисы, горы. Им сопутствуют несколько высоких тощих верблюдов, донельзя нагруженных пищей, водой, шкурами, постелями и боеприпасами для «калашниковых». Под нещадно палящим солнцем эти мужчины и женщины терпеливо идут по путям, на которые много столетий назад вступили их предки.
Кочевники утверждают, что им встречаются миражи. Но, как это ни покажется странным, чаще всего они рассказывают о мираже-городе. «Наши прадеды и деды не знали города и преимуществ городской жизни. Но нынешнее поколение сознает разницу, и мы думаем, что в городе жить легче…» В ответ на это я рассказал им о масаях, которые стали этнографической диковиной, не сумев вписаться в городскую жизнь, а также о туарегах, живущих в нищете в бидонвилях Сахели. А потом спросил, неужели не боятся они потерять в городских условиях себя и свои обычаи? Ответ был таков: «Мы ничего не потеряем, мы разовьем то, что имеем. В городах всем будет хватать воды. Правда, ни мы, ни наши женщины не смогут больше одеваться так, как мы привыкли. Но мы знаем об этих ограничениях и понимаем, что должны заплатить эту цену, если выберем городскую жизнь. Для того чтобы выжить, нам надо развиваться самим и развивать свою культуру».
