Вокруг Света 2002 № 04 (2739) | страница 26

Особая, закрывающая лоб, повязка — хатимаки с начертанным на ней лаконичным, но исчерпывающим девизом «Только победа!», прощальная чашка сакэ — иногда первая, но уж точно, что последняя в их короткой жизни, и — страшная смерть. С древних времен повелось, что воин, достойный именоваться самураем, должен непременно умереть с мечом в руках, на эфесе которого начертаны имена святых. Крепче и крепче сжимая его рукоять, самурай все больше сближался со своим Небесным покровителем и, умирая, полностью доверял ему свою душу.

В небесной ли выси, вылетев на боевое задание, на подводной ли лодке в момент боевого погружения, все японские офицеры второй мировой войны всегда держали на поясе новодельный меч, символизирующий самурайский дух — «дух Ямато». А когда наступал их последний час, они, бросая свое табельное оружие, кидались на врага с этим хоть и тупым, но сверкающим мечом, будучи абсолютно уверенными в том, что боги и духи великих предков их не покинут.

Кирилл Самурский

Человеческие судьбы бывают столь замысловатыми, что само существование тех или иных людей кажется не более чем легендой. Гаспар-Феликс Турнашон, известный в истории как Надар, стал легендой еще при жизни. Величайший фотограф XIX века, писатель, журналист, художник-карикатурист, путешественник, воздухоплаватель, создатель военной авиационной разведки задолго до появления самой авиации, исследователь парижских катакомб...

Даже при том, что имя героя нашего рассказа вряд ли столь уж известно, большая часть наших соотечественников, зачитывавшихся в детстве Жюлем Верном, с удивлением обнаружит, что герой этот им прекрасно знаком. Дело в том, что в двух своих романах — «С Земли на Луну» и «Вокруг Луны» — великий фантаст ввел в состав американской экспедиции одного-единственного француза — журналиста Мишеля Ардана (анаграмма имени Надар). И оставил потомкам литературный портрет своего героя, бывший по сути портретом с натуры:

«Это был человек лет сорока двух, высокого роста, но уже слегка сутуловатый, подобно кариатидам, которые на своих плечах поддерживают балконы. Крупная львиная голова была украшена копной огненных волос, и он встряхивал ими порой, точно гривой. Круглое лицо, широкие скулы, оттопыренные щетинистые усы и пучки рыжеватых волос на щеках, круглые, близорукие и несколько блуждающие глаза придавали ему сходство с котом. Но его нос был очерчен смелой линией, выражение губ добродушное, а высокий умный лоб изборожден морщинами, как поле, которое никогда не отдыхает. Наконец, сильно развитый торс, крепко посаженный на длинных ногах, мускулистые ловкие руки, решительная походка — все доказывало, что этот европеец — здоровенный малый, которого, говоря на языке металлургов, природа «скорее выковала, чем отлила».