С тобой будет находиться человек, который даст несколько полезных советов, тебе же останется только уверить этих противных богу людей, что им нельзя больше попирать землю недостойными стопами…
Малютка начал понимать смысл этой странной речи. На губах его вновь заиграла усмешка.
— Нельзя ли упростить проповедь, господин пастор? — вставил он.
— О, конечно, конечно, дорогой Миранда! С человеком, о котором я говорил, ты познакомишься сегодня, а пока он не пришел, и расскажу одну волшебную сказку.
Слушай. Жил на свете богатый индеец, но, как и все смертные, он умер. Безутешные родичи и друзья пролили на могиле индейца озеро слез и возложили горы золотых украшений. Тело индейца давно обратилось в прах, озера высохли, а украшения? Как известно, золото не портится от времени. Вот и конец волшебной сказке. Остается только добавить, что стоит нам захотеть, и вся эта кучка бесполезно лежащего золота будет нашей. Тебе понравилась сказка?
— Недурна.
— Есть маленькое пояснение. Каторжник, по которому уже давно рыдает веревка, имеет одно положительное качество и один крупный недостаток. Положительное в том, что он обладает какой-то штучкой, с помощью которой можно найти дорогу к могилке индейца, а недостаток: он чертовски силен. Ходят слухи, что он рвет дюймовые цепи и ударом кулака убивает лошадь. Не будем вспоминать о грешных людях, души которых вылетают, как пули из пистолета, от одного легкого прикосновения его пальца. Вот так-то!
— Когда-то я знал одного парня, который тоже мог рвать цепи и простым нажимом пальца вдавливал в бревно корабельные гвозди, — задумчиво проговорил Малютка, — только по слухам этот парень давно уже исчез в желудках рыб… Кстати, как звать вашего каторжника?
— Вряд ли он и сам помнит свое настоящее имя. Он больше известен под кличкой Железный Капитан, хотя охотно отзывается и на прозвище Агурто.
При этих словах Малютка вздрогнул. Этого никто не заметил, так как в тот момент распахнулась с шумом дверь и вошел человек в пестрой ковбойке и в низко надвинутой на лицо широкополой шляпе.
— Ага, вот парень, которого мы ждем! — обрадовался Фабиан Зуде.
Вошедший снял шляпу, открыв взорам свое безобразное, испещренное красными рубцами, совершенно лишенное каких бы то ни было следов растительности лицо.
Где-то в середине ушедшей в плечи головы по обеим сторонам мясистого выступа, заменявшего нос, примостилось два глаза — один выше, другой ниже.
Малютка, занятый своими мыслями, не обратил внимания на вошедшего.
