“И наконец я счастлив буду,
Спокойно мир оставлю сей —
И в благодарности моей
Твою пощечину забуду".
«Спокойно мир оставлю сей» — указание на неизбежность разрушения толпо-“элитарной” пирамиды и завершение существования иерархии личностных отношений. Любое правительство, даже самое глупое и недальновидное, состоит все-таки из людей, как правило, лишенных свободы воли и действующих в интересах не народа в целом, а в интересах определенных “элитарных” групп. Счастье человека — в ладу с Богом и тварным Мирозданием, без чего и народное единство невозможно.
Песнь четвертая” — о развитии чувства Меры, которое является основой Различения и, следовательно, основой формирования нравственности. В ней мы встречаемся с осознанием Пушкиным того, что глубина и развитость чувства Меры позволяет человеку жить в согласии с Божьим промыслом. Об этом подробнее — ниже в “Необходимом отступлении”. А пока:
Я каждый день, восстав от сна,
Благодарю сердечно Бога
За то, что в наши времена
Волшебников не так уж много.
Так поэт предупреждает, что с его появлением сфера “чуда старых дней” значительно сужается, а “волшебникам” в недалеком будущем придется уступить свое место людям, раскрывающим “HОУ-ХАУ” замыслов управления социальными системами в глобальном историческом процессе.
К тому же — честь и слава им! —
Женитьбы наши безопасны…
[39]Их замыслы не так ужасны
Мужьям, девицам молодым.
В издании 1820 г. было важное добавление:
Hеправ фернийский злой крикун!
Все к лучшему: теперь колдун
Иль магнетизмом лечит бедных
И девушек, худых и бледных,
Пророчит, издает журнал, —
Дела, достойные похвал.
«Фернийский злой крикун» — Вольтер. В чем же он не прав? Пушкин спорит с его сказкой “Что нравится дамам”, в которой Вольтер, один из главных идеологов Великой Французской революции, масон, демонстрирует свое извращенное понимание Различения.
О счастливое время этих сказок,
Добрых демонов, домашних духов,
Бесенят, помогающих людям.
(Перевод с французского. А.С.Пушкин, ПСС, т. IV, 1957 г.).
Двое известных в Европе просветителей, представителей голубого, Иоаннова масонства, Вольтер и Лейбниц, нескромным шумом своих ссор смешили публику на уровне третьего, идеологического приоритета обобщенного информационного оружия в интересах Глобального Предиктора, о котором, как посвященные, они не имели ни малейшего представления. Лейбниц, проповедовавший ничем не обоснованный оптимизм, твердил “Все к лучшему”; Вольтер сатирической сказкой “Кандид” с тех же позиций возражал ему. Пушкин предупреждает, что им обоим верить нельзя, ибо они лукавы:
