– Я сделал все возможное, чтобы оградить сына от ее влияния, – нотки отчаяния проскользнули в его голосе. – Ингрид, конечно, не была счастлива от нововведений. Она пыталась меня убедить, что ни в чем не виновата. Я допускал мысль, что, может быть, не прав. Но интуиция мне подсказывала – я не ошибаюсь. С тех пор мне еще сильнее хотелось развестись. Никаких чувств у меня к ней не осталось. Она снова стала меня шантажировать, что оформит права опеки ребенка на себя. Может быть, со временем мне и удалось бы вернуть Джона себе, но нельзя было рисковать, нельзя было доверить ей ребенка даже на время. Я снова оказался в ее руках.
– Да, у вас действительно не было выбора, – сочувственно кивнула Минерва.
Он тряхнул головой.
– Я по-прежнему продолжал жить в комнате для гостей, мне казалось, что таким образом я лучше контролирую ситуацию. Мне и в голову не могло прийти, что она решится еще раз забеременеть. Однако она вбила себе в голову, что дети – это самый верный способ привязать меня к ней. Надеялась таким образом решить все наши проблемы. – Джад сухо усмехнулся. – Не передать словами, в каком я был бешенстве, когда узнал, что она снова беременна. Она не ошиблась, это сработало. Но надо признать, если она что-то и сделала хорошее, так это то, что родила тройняшек. Первое время она старалась вести себя образцово. Только через месяц стало ясно, что и их она совершенно не любит. Она могла днями не заходить к ним в комнату. И вообще, дети мешали ей жить, она предпочитала вести светский образ жизни. Конечно, я воспротивился. В конце концов, и няне, и Люси надо было отдыхать по ночам. До меня доходили слухи, что она путается с Россом Лэнгли, но, честно говоря, мне было все безразлично. Так что, когда в один прекрасный день я узнал, что эти двое сбежали, я просто вздохнул с облегчением.
– А сейчас она вернулась. – Минерва всей своей кожей чувствовала, как страх за детей снова охватывает Джада.
Джад утвердительно кивнул, его лицо снова помрачнело.
– А сейчас она вернулась.
– В свете того, что вы мне о ней рассказали, трудно поверить, что она горит желанием видеть своих детей. – Минерва пыталась развеять его страхи и свои возникшие опасения.
– Дай-то бог. Она не требует у меня развода и не оспаривает моих прав на детей. Она даже не пользуется своим правом навещать их. Она просто забыла об их существовании.
Перед внутренним взором Минервы встали очаровательные мордашки малышей. Как их может не любить родная мать? Такой факт не укладывался у нее в голове. И снова, чтобы успокоить себя и его, она сказала:
