Минерва прекрасно помнила, какое ощущение счастья, покоя, уверенности в завтрашнем дне испытывала она, когда играла с тройняшками, а те с визгом носились вокруг нее.
– Видимо, она попытается вернуть и вас и детей. Нельзя просто так взять и отказаться от своего материнского инстинкта. Дети всегда очень значимы для женщины.
– Только не для моей жены. – Джад даже побледнел от распиравшей его досады. – Если она и родила детей, то исключительно для того, чтобы добиться своих целей.
Минерва не понимала, как женщина может отказаться от своих детей или использовать их. Это не женщина, а какая-то змея.
– Я и только я имею все права на своих детей, – продолжал тем временем Джад. – И если, не дай Бог, ей взбредет в голову посетить этот дом, то вы и близко не должны подпускать ее к детям. Вплоть до того, что собираете детей и увозите их прочь отсюда.
Минерве совсем не улыбалось прятать детей от их родной матери, но в данном случае она должна подчиниться приказу. На всякий случай было бы неплохо узнать об этой женщине побольше из первоисточника.
– Мне будет проще, если я буду знать, как она выглядит.
Джад мрачно кивнул головой и пошел к дальнему шкафу из букового дерева. Немного помедлив, он достал фотоальбом, перелистнул несколько страниц и, найдя нужную, вынул фотографию и протянул снимок Минерве. Та некоторое время его изучала, отмечая про себя красивый тонкий профиль, вьющиеся белокурые волосы, изумрудно-зеленые глаза – как у близняшек.
– Красивая женщина, – произнесла Минерва.
– О да, красота – это ее единственное оружие для достижения своих целей. Помимо привлекательной внешности в ней ничего нет. К сожалению, мне понадобилось слишком много времени, чтобы понять это.
С безразличным видом Джад вернул фотографию на место и с таким же видом отнес фотоальбом в шкаф.
– Когда Джон выздоровеет и снова пойдет в детсад, я буду, как и прежде, отвозить его. Забирать его будете либо вы, либо Люси. Я договорюсь, чтобы его ни с кем другим не отпускали.
Не перегибает ли он палку? – засомневалась Минерва.
– Значит, вы считаете правильным не позволять детям общаться с матерью. А не боитесь, что позже они вам это припомнят?
– Я знаю, что делаю. И вам лучше не обсуждать мои распоряжения, а следовать им.
– Не волнуйтесь, я все сделаю, – заверила его Минерва.
– Ради Бога, не надо никакой самодеятельности. Поверьте мне, я знаю, что лучше для моих детей.
С этими словами Джад покинул библиотеку.
Направляясь к тройняшкам, Минерва на какое-то время задержалась у Джона – убедиться, что с ним все в порядке. На пороге игровой комнаты она остановилась как вкопанная. Джад с Фелисой играли на полу с ребятишками. С лица Джада сошла мрачная мина, он задорно улыбался, рядом находилась красивая блондинка. Со стороны они выглядели как одна счастливая семья. Эта мысль огнем обожгла Минерву. Что это? Ревность? Лучше, пока не поздно, подавить такие мысли и чувства.
