Джинджер остановилась в дверном проеме, с удивлением увидев, что на кухне хозяйничает Джадд: рукава рубашки закатаны, он помешивает что-то на плите.
– Где Лайза? – спросила она, прислонившись к косяку.
– Звонил Рей, сообщил, что она не очень хорошо себя чувствует. Я сказал, пусть лежит, сегодня вечером мы позаботимся о себе сами, – ответил он, не поднимая глаз от плиты. – Надеюсь, ты любишь гуляш, в холодильнике есть еще салат, в духовке – хлеб с чесноком.
– Прекрасно, – сказала Джинджер рассеянно; она подошла к окну и стала смотреть в него.
Сгущались ранние сумерки, вернее, так казалось из-за грозовых туч. В небе сверкнула молния, Джинджер вздрогнула и прижала к груди руки, еще через мгновение она услышала раскаты грома.
– Я полагаю, утром метеоролог был прав, предсказав дождь.
– Да, скоро разразится сильная гроза. – Он открыл духовку и вынул завернутую в фольгу буханку чесночного хлеба.
– Помочь? – спросила она, подойдя к Джадду и остановившись прямо за ним.
Джадд почувствовал аромат, исходивший от нее, то благоухание полевого цветка, которое он ощущал везде в последние дни. Краем глаза он заметил женственный бледно-голубой сарафан, который оголял ее плечи. Те самые плечи, которые он видел раньше, когда она была в ванне.
– Лучше садись и не мешай, – сказал он грубовато, не желая вспоминать то, что представилось ему в ванной.
– Ну, извини, – коротко ответила она, отошла к столу и села.
«Так оно безопасней, – подумал он, спиной чувствуя ее растущую враждебность. – Спокойнее числить ее в стане противника». Он переложил гуляш на блюдо, поставил хлеб на стол, потом достал из холодильника салат.
Джадд присоединился к Джинджер за столом, чувствуя на себе взгляд ее медных глаз и понимая, что она сердита на него за его недавний резкий ответ. Это то, что ему всегда нравилось в Джинджер. Она никогда не пыталась скрыть свои чувства. Если ты ей не нравишься, ты узнаешь об этом первый. А ему она очень ясно дала понять, что он ей не нравится. Ну вот и хорошо. Он ведь тоже считал ее избалованной своим дедом, который во всем ей потакал, и слишком импульсивной. Она ему тоже не нравилась.
Что было у них с Джинджер общего, так это любовь к ее деду и любовь к этой земле. И это будет связывать их долгие годы, как бы они ни относились друг к другу.
– Ты убрал всю пшеницу? – спросила она холодно, потянувшись за куском теплого чесночного хлеба.
Он кивнул:
– Завтра Рей отвезет последний грузовик с зерном на элеватор.
