— Да, конечно… Но…
— Поэтому мы можем спасти ситуацию только одним способом: Елену надо превентивно объявить лгуньей. Тогда, если она выступит против тебя, ее слова будут восприняты с недоверием. Но для этого нам нужен тайм-аут хотя бы в один день.
— Что ты хочешь сделать? — подозрительно спросил Хоботов.
— Я пока еще точно не знаю, но если понадобится, мы должны применить силу, чтобы не дать Елене говорить.
Несколько секунд Хоботов сидел молча.
— Я против! — решительно объявил он. — У Ленки и так проблем по горло, и я…
— Вы вообще хотите победить на этих выборах? — вдруг перебила его Танюша Петровна.
Хоботов перевел на нее взгляд.
— Да, но Ленка-то тут при чем?
— Если вы не потопите ее, то она потопит вас.
Синий взял его за руку.
— Миш, коли ты не выносишь жара, тебе нечего делать на кухне. Ты здесь главный, поэтому все будет так, как ты скажешь. Ты либо дашь нам санкцию на нейтрализацию Елены, либо… мы не отвечаем за последствия.
Все смотрели на Хоботова, ожидая его ответа. Он сжимал тонкие холеные пальцы, двигал губами…
— Если это действительно необходимо… — начал он и пресекся на полуслове.
— Не беспокойтесь, мы сами все сделаем, — сказала Танюша Петровна, чувствуя, что Хоботову лучше не присутствовать при обсуждении их дальнейших планов.
— Да, хорошо.
Поднявшись из-за стола, Михаил Борисович направился к двери. Шаги его были тяжелыми, плечи как-то неестественно сгорбились. Синий проводил его взглядом.
— Ну что ж, санкция у нас есть, — сказал он, когда дверь за Хоботовым захлопнулась. — Значит, план действий таков: я еще подумаю насчет того, как бы нам покрасивее сорвать завтрашнюю прессуху, а тебе, Танюш, нужно будет написать все материалы. И еще найди какую-нибудь фотографию Елены. Надо состряпать из нее коллаж, где бы она изображалась входящей в штаб Стольникова.
— Что, так и подпишем: «Штаб Стольникова»? — усмехнулась Танюша Петровна.
— Конечно! Навесь на крыльцо соответствующую вывеску. Кто когда узнает, что такого не бывает и местонахождение предвыборных штабов всегда держится в строгом секрете? Народные массы уверены, что это вполне официальное место. Вот мы и не станем их разубеждать.
— Так, я записываю себе, — проговорила Танюша Петровна, — выдать завтра в свет новости, что Стольников перекупил Елену, и что по данным наших журналистских расследований она и раньше вовсю доносила на своего мужа.
— Точно! Тарасевич, тебя отправляем на фронт написания новостей.
— Конечно, — встрепенулась Кристина.
