- И вы мне совсем не чужой. Я и сама не знаю, как так получилось, но со временем разберусь в этом.
- Мы вместе разберемся. Но сначала вы должны кое-что узнать.
Он обнял ее, и она прижалась к нему. Мягко, но серьезно он произнес:
- Вы должны приготовиться к потрясению. У вас нет каких-либо предчувствий?
- Предчувствий?
- Я говорю о том, кто ускользнул от Джастина Стеннарда: молодая женщина, которая теперь находится под моим покровительством.
- Еще одна? - Вдруг стало так приятно пошутить, несмотря на его серьезность. - Еще одна из этих старых историй о вас и вашем доме, о молодых женщинах, которых вы здесь прячете?
- На сей раз, - ответил он, - истерия правдива.
Он повел ее наверх, и они остановились перед одной из спален. Казалось, он немного медлил, и она даже решила, что он передумает. Но затем он распахнул дверь и ввел ее в комнату.
На огромной кровати с балдахином под одеялом лежала женщина. Она повернулась лишь тогда, когда Дебора подошла совсем близко.
Страдания и усталость изменили ее лицо, но не оставалось никаких сомнений, это была Беатрис.
Глава 16
- С того момента, как она сегодня утром прибежала к нам, мы знали, что вам будет угрожать опасность, как только он узнает об этом, - сказал Cnmr. - Благодарение Богу, что нам удалась наша хитрость.
Беатрис печально смотрела на Дебору, пытаясь улыбнуться. Когда она чуть повернула голову набок, Дебора увидела синяки и ожоги на ее шее и за ухом, где белокурые волосы были опалены огнем.
- Дебора.
Это больше напоминало хрип. Дебора склонилась над кроватью. Она не ожидала вновь увидеть это лицо. Порывисто поцеловала она свою сестру в лоб и щеку, и Беатрис благодарно положила руку ей на плечо.
С большой предосторожностью Рэнделл помог Беатрис приподнять немного голову и подложил еще одну подушку. Затем он осмотрел ее шею и правую руку, которая тоже была повреждена.
Наконец Рэнделл выпрямился.
- Я оставляю вас вдвоем. Наверняка у вас есть что сказать друг другу. Но, пожалуйста, недолго. Через двадцать минут я вернусь. Если она устанет, позвоните, пожалуйста.
И вышел из комнаты.
- Ты жива.
Это единственное, что могла сказать Дебора.
- Было бы лучше, если бы умерла.
- Даже подумать об этом - уже грех.
- У меня столько грехов. Одним больше - не играет никакой роли.
От мелодраматической жалости к самой себе, в которую Беатрис впадала, когда ей это нравилось, не осталось ни следа. Исчезла и вся ее прежняя живость.
- Так много вопросов, - начала Дебора. - Я была растеряна.., это письмо, которое ты послала мне перед пожаром.., и вот ты здесь. Но мы с тобой обо всем поговорим, когда ты поправишься. Я только что сюда приехала. А как ты очутилась в Сэксволд-холле - и где ты была все это время?
