– Верно. Но Хироси вроде парень самостоятельный.
– Да ему еще только восемнадцать.
– А мой муж говорит, что Хироси здорово работает. Если и дальше так пойдет, станет настоящим шахтером.
– Не терпится ему. Только отца схоронили, как он сбежал от плотника, у которого в учениках ходил, и пошел в шахту. Зря он это сделал. Зато теперь, чуть что не по нем, срывает зло на всех подряд, попадает и Сэцуко, и Хидэо. Плохо, когда в доме больной.
– Да, достается вам, – сказала тетушка и торжественно протянула сверток, который все время вертела в руках. – Вот, пастила, кушайте на здоровье.
– Что вы, зачем? – удивилась мать.
– Спасибо вам за все. Вы всегда были так добры ко мне. Простите за такой скромный подарок. Но у нас с деньгами сейчас туговато, вот и приходится перебираться на другую шахту. А ведь как не хочется!
– Что вы, что вы! Это я должна сделать вам подарок, да вот нечего. Мне так стыдно…
– Какой там подарок, – пробормотала тетушка и положила матери на колени пастилу.
Когда она ушла домой, мать отнесла пастилу на алтарь, под фотографию отца.
Кунио тут же вылез из-под одеяла и еле слышно попросил:
– Дай пастилки.
– Как не стыдно! Полакомимся все вместе, когда придет Хироси, – сказала строго мать, зажигая у алтаря ароматические палочки.
– Да-а, все достанется брату, а мне ничего не дадут, – обиженно протянул Кунио и пнул ногой футон.
– Когда это было, чтобы я тебе не давала? Тебе бы только поесть повкусней. Лучше поправляйся скорей и иди на работу, – рассердилась мать.
– После этого Кунио слезы лил ручьями, – рассказывала я сестре.
– Бедный. Зря мама его бранит, – сказала сестра осуждающе.
– В тот вечер, когда Хироси вернулся с работы, мать разделила пастилу. Одну штуку она разрезала на четыре части и раздала нам – троим братьям и мне. А другую обменяла на пачку лапши в лавке Маруития в нашем поселке.
– Выходит, Сэцуко, ты не съела свою долю, а принесла ее мне? – ласково посмотрела на меня сестра.
Пока мы разговаривали, малыш заснул.
– Да. Правда вкусно? – тоже улыбнулась я и встала.
Сестра привязала ребенка за спину и вдруг серьезно, по-взрослому, сказала:
– Надо беречь Кунио. Тебе пора домой. Сходи за лекарством.
Мне ужасно не хотелось домой. Побыть бы еще с сестрицей, поговорить с ней…
– Ступай, Сэцуко, – повторила сестра, придерживая над головой малыша зонтик.
– Хорошо, – покорно ответила я и надела ранец.
– Встретимся в следующую субботу?
– Встретимся, – кивнула я и не оглядываясь убежала из парка.
