Винс открыл глаза, взглянул на него и, встав на четвереньки, прошептал:
– Значит, сейчас вы безжалостно отдраите мою многострадальную задницу? И я не могу рассчитывать на ваше милосердие, сэр?
Джеймс нахмурился, глядя на стоящего перед ним в луже на коленях здоровяка в мокрой грязной белой рубашке и спущенных брюках. Вид его был жалок, но его торчащий пенис явно наслаждался этой гнусной ситуацией.
– И все из-за этой проклятой штуковины, – глухо пробормотал Винс, косясь на свой причиндал. – Из-за нее я постоянно влипаю в некрасивые истории.
– И тебе не стыдно получать удовольствие от наказания? – спросил Джеймс Астурио.
Винс побагровел и смущенно пробасил:
– Если бы мне не было стыдно, сэр, то эта штуковина так бы не стояла. Взгляните, она же сияет от радости!
Он лег на спину, демонстрируя свой пенис во всей его нагой и бесстыдной красе.
– Хорошо, что ты это понимаешь, – снисходительно усмехнувшись, сказал Джеймс. – Это не каждому дано.
Наступила тягостная пауза. Винс закрыл глаза. Кори спряталась за машину и затаила дыхание, сжав рукой горячую мокрую промежность.
– Значит, пока я тебе не разрешу, ты даже не попытаешься убежать? – спросил Джеймс.
– Нет, сэр! – чуть слышно ответил Винс.
Кори осторожно выглянула из-за машины, за которой она пряталась, и увидела, как частный детектив, корчась в луже, говорит:
– Я заслуживаю любого наказания, сэр! Проучите меня скорее! Оттрахайте меня в зад так, чтобы я ходил в раскорячку. Пожалуйста!
– Если так, тогда я не стану драть тебя на капоте твоего «форда», – смилостивился Джеймс. – Я поимею тебя прямо здесь, в этой грязной луже!
Он ударил ногой Винса в бок так, что тот ахнул и перевернулся, раскинув ноги. Джеймс Астурио злорадно ухмыльнулся и встал между ними на колени.
Чуть дыша, Кори следила за развитием этой отвратительной сцены, машинально поглаживая срамные губы.
Джеймс зачерпнул из-под автомобиля горсть масленой грязи и, раздвинув другой рукой ягодицы Винса, шлепнул этой жижей по его анусу. Кори показалось, что это ей забивают задний проход маслянистой грязью, и она живо представила, как отвердевает у Винса член.
– Нет! – вскричал он. – Только не это!
Его крик не возымел на Джеймса никакого воздействия.
Он хладнокровно раздвинул ягодицы Винса еще шире и вогнал ему в анус свой разъяренный пенис.
Кори принялась лихорадочно мастурбировать.
Винс громко вскрикнул:
– Ой! – И зарыдал, уткнувшись носом и членом в мостовую. По его щекам струились крупные слезы, но это были слезы радости и умиротворения.
