– Батарейку проверил?
Он смерил меня полным сожаления взглядом:
– Конечно, пап. Говорю же, она его сломала. В том, что плеер сломан, я сомневался.
– Дай-ка сюда.
Мы прошли в гараж, я вытащил ящик с инструментами. Эрик наблюдал, как я снимаю заднюю крышку плеера. Скоро я уже увидел зеленую печатную плату. Ее покрывал тонкий слой сероватой пыли, скрывавший под собой электронные компоненты. Я сдул пыль, надеясь, что обнаружу отошедший контакт батарейки или что-нибудь, столь же легко поправимое. Прищурившись, попытался прочесть надпись на плате. Она была какой-то неясной, казалось, будто…
Я замер.
– Что там? – произнес не сводивший с меня глаз Эрик.
Я опустил пониже яркую лампу и склонился над платой. Причина, по которой я не смог прочесть надпись, заключалась в том, что вся поверхность платы была словно разъедена. Теперь я понимал, откуда взялась пыль. Это было все, что осталось от чипа памяти.
– Ты сможешь его починить, пап? – спросил Эрик. – Сможешь?
Как такое могло произойти? Остальная плата выглядела нормально. Я, конечно, не знаток аппаратного обеспечения, но с чипами памяти мне дело иметь приходилось – ничего подобного я никогда прежде не видел.
– Ты сможешь его починить?
– Нет, – ответил я. – Нужен другой чип. Завтра добуду его.
– Это ведь она его обслюнявила, верно?
– Нет. Думаю, чип был неисправный.
– Да он целый год проработал. Все она. Это нечестно!
И, словно услышав его, Аманда заплакала. Я вернулся в дом. Мне как раз хватило времени, чтобы сменить ей подгузник и смешать на ужин кашку, – когда я с этим покончил, мясо уже было готово.
К девяти младшие дети уже спали, в доме стояла тишина, только Николь, как попугай, повторяла раз за разом: «Это звучит довольно серьезно. Это звучит довольно серьезно. Это звучит… довольно серьезно». Она репетировала свои реплики перед зеркалом в ванной.
Джулия обещала вернуться к восьми, однако ее все еще не было. Я не собирался звонить ей и выяснять, в чем дело.
Я плюхнулся на кровать и включил телевизор.
Изображения на экране не появилось, и я сообразил, что DVD-плеер так и остался включенным. Я нажал на пульте кнопку воспроизведения, и в плеере пришел в движение диск. Это была презентация Джулии, трехдневной теперь уже давности.
Джулия говорила в камеру:
– Мы можем позволить камерам кружить по организму около получаса – этого хватит, чтобы иметь перед собой подробную целостную картину. Закончив, мы прогоняем кровь через замкнутую систему внутривенного вливания, окруженную сильным магнитным полем, которое удаляет из нее наши видеокамеры, а после отправляем пациента домой.
