Мисс Овертон добавила тусклым голосом: – И духи, Уильям. Ей необходимо иметь духи. «Разве от меня плохо пахнет?» – пришла в ярость Беатрис. Она хотела нравиться беспечному Уильяму, но две мысли промелькнули в голове. Первая, что ему не по вкусу платья, которые она носит, а вторая, что ей предлагали истратить ее деньги на духи.
Перед ее замужеством проводились бесконечные откровенные обсуждения с адвокатом Овертонов, седым, обходительным, проницательным мужчиной, представляющим одну сторону, и адвокатом папы, менее лощеным, но очень умным, – представляющим другую сторону. Папа настаивал, чтобы его адвокат отвергал передачу какой-либо недвижимости на имя Уильяма. Магазин «Боннингтон» должен принадлежать исключительно Беатрис. Как она поступит с ним, когда он умрет, – это ее дело. Но это произойдет не скоро. Благодаря такой сделке Беатрис будет знать, как выглядело это унизительное замужество.
Однако Беатрис думала, как глуп и недальновиден ее папа. Почему она должна отделять свое имущество и упрямо твердить «на двадцать лет»? Она все же женщина и хочет быть любимой. Двадцать лет слишком большой срок, чтобы Уильям ждал, пока получит все, что она хотела ему дать. К тому же двадцать лет – предполагаемое время, оно может быть длиннее или короче. Конечно, в свои пятьдесят лет папа выглядит внешне здоровым и энергичным. Можно представить себе, что он благополучно доживет до восьмидесяти, или он думает, что, когда Уильяму будет пятьдесят, он все еще станет жить на папины щедроты? Без сомнения, более важно сделать все сейчас, чтобы ее муж был независим. Папе придется снять со своего счета в банке значительную сумму, чтобы содержать их.
– Он не должен чувствовать себя зависимым от меня, – настаивала Беатрис, – это будет столь же унизительно.
– Мое слово твердое, – сказал папа кисло, – тысячу в год.
– Изрядно, – подтвердил его адвокат.
– О нет, папа! В конце концов две тысячи. Ведь я должна заплатить за ремонт Овертон Хауза. Пожалуйста, папа. Теперь это наша семья.
– Ваша семья, – поправил ее папа. – Значит, молодой человек получит две тысячи, чтобы тратить их на пустяки?
– Но он джентльмен! – сказала Беатрис, и в ее голосе прозвучали нотки упрямства.
– Чепуха! – запротестовал папа, грохнув кулаком по столу. – Ты ничего не видишь, ты ослеплена блеском, и тебе вскружили голову. Придет время, когда твои чувства поостынут и ты будешь благодарить нас за нашу предусмотрительность.
Адвокаты обменялись огорченными взглядами. Они считали, что брачный контракт об имущественном положении женщины будет мешать сексуальным отношениям, и тогда у наследницы откроются глаза. А так это будет выглядеть, что совершенно ординарная женщина тоже заключила очень выгодную сделку, заполучив красивого мужчину, представителя знатной семьи, и к тому же старинный дом. А еще адвокаты подумали, что старый Боннингтон позже будет чваниться тем, что его дочь замужем за знатным джентльменом, вместо сегодняшней подозрительности и произвола.
