Ник никак не мог поверить, что посмел сказать такое Сэмми. Всю ночь собственные слова эхом отдавались у него в голове. На следующее утро, снова оказавшись у себя в кабинете, он по-прежнему не мог с этим смириться. Но он действительно сказал эти страшные слова, а потом вышел, оставив ее, бледную и дрожащую, в пустом конференц-зале. У всего этого было одно-единственное объяснение. Он вел себя как невменяемый потому, что Сэмми Карлмайкл быстро и уверенно сумела превратить его в психа.
Ник положил перед собой документы и попытался работать. Примерно десять минут он боролся с собой, но так и не смог сосредоточиться. Наконец Ник понял, что так и не сможет ничего делать до тех пор, пока не найдет Сэмми и не извинится, уже во второй раз за последние два дня.
Ник понимал, что бесполезно искать Сэмми у нее в кабинете. За последние несколько дней он успел усвоить: она не любила сидеть на месте. Ник потянулся к трубке, собравшись вызвать Мэри и попросить разыскать Сэмми.
Но тут же передумал. После того, что он сказал Сэмми вчера, она вполне может проигнорировать его просьбу зайти к нему в кабинет. Значит, он должен все-таки пойти к ней.
Но ее наверняка там не будет.
Если ее не будет, он подождет.
При мысли о том, что придется сидеть какое-то время в этом ее бывшем чулане для метел, Ника прошиб пот. Нет, он не может говорить с ней там – в кабинете Сэмми было слишком тесно. Он не мог ручаться за себя в присутствии женщины, которая так странно на него действовала. Но он не мог также поговорить с ней в цехе, где ему пришлось бы орать, чтобы заглушить грохот станков, и где сотни любопытных глаз будут наблюдать за каждым его движением.
Нет, разговор должен состояться в его кабинете. Ник снова схватился за телефонную трубку, затем снова опустил ее на рычаг. Он вспомнил, что Сэмми так или иначе должна явиться к нему сегодня в два тридцать. Так что у него будет возможность извиниться, причем на этот раз извиниться искренне. И впредь он никогда не будет распускать ни руки, ни язык.
Сэмми провела весь день так же, как и вчерашний вечер. С тех пор, как Ник, оскорбив ее, вышел из конференц-зала, настроение ее постоянно менялось – от праведного гнева до чувства глубокого уныния, депрессии.
Скоро два тридцать. Сэмми придется явиться к Нику в кабинет и смотреть на него, сидя напротив за столом из красного дерева. Все чувства и эмоции Сэмми были накалены настолько, что, как только Ник посмотрит на нее, она может не удержаться и закричать или разразиться слезами. Как могла она позволить ему творить с ней такие вещи?
