Тэсс слышала, как индейцы проходят мимо вигвама, собираясь к центру деревни на общий костер. Она ощущала аромат жареной оленины и еще каких-то пряностей. А барабаны все били. Все громче и чаще. Они звали на пир не только ленапе, они звали ее, белую женщину Тэсс.
Когда Ворон открыл дверь вигвама, Тэсс была уже готова. Она поднялась ему навстречу.
– Я… Я боялась, что ты не придешь. – сказала она, заставляя себя посмотреть ему прямо в глаза. – Я не привыкла долго быть одна. У себя дома и у дяди вокруг меня всегда было полно людей. Я не умею быть одна. – Она усмехнулась, не понимая, зачем она говорит ему это.
– Человек должен много времени проводить наедине с самим собой. – Ворон пристально посмотрел на нее. – Только тогда уходят сомнения. Только тогда человек может понять, чего он стоит и чего желает.
О чем это он? О каких таких желаниях? – немного заволновалась Тэсс.
Она разглядела при слабом свете лампы, что он не отрываясь смотрит на нее. На нем была только кожаная безрукавка и набедренная повязка. Еще несколько дней назад Тэсс сочла бы такой наряд бесстыдным. Теперь же ей казалось, что грех скрывать такое идеально скроенное Господом Богом тело от глаз людей. На ногах у Ворона были парадные высокие, почти до колен, мокасины из белой кожи. Через плечо к бедру было надето украшение из змеиной кожи с головой черепахи. На поясе болталась белая замшевая сумка, украшенная вырезанными из кожи листочками и цветами. Из сумки торчал мундштук курительной трубки. Чистые, еще влажные волосы блестящей черной волной спадали почти до середины спины. На голове красовался головной убор из крупных ярких перьев, ракушек и кожаных ленточек.
Смутившись, Тэсс одернула короткую юбку, чувствуя себя не в своей тарелке.
– Мне не во что было переодеться, – сказала она тихо. – Я до сих пор в его мокасинах. – Она приподняла одну ногу. – Это ничего?
– Там, куда отправился мой брат, они ему уже не понадобятся, – тихо ответил Ворон. – И потом, он был бы рад, если бы знал, что его мокасины тебе пригодились. – Он поманил ее рукой к выходу. – Пойдем. Барабаны зовут.
Тэсс вышла вслед за Вороном из вигвама. Он показал рукой, чтобы она шла с ним рядом. Что это значит? Может, теперь она уже не его пленница? А кто она теперь?
Сумерки сгустились над тихой ленапской деревней, приютившейся на берегу чистого ручья, где-то далеко впадавшего в реку Потомак. Было очень тихо. Деревья склонились над поселком, укрывая его своими ветвями от бед и от врагов. В воздухе висел дым от большого костра. Но это был другой дым, не терпкий и удушливый, как на кухне у дядюшки. Этот дым пах ароматами трав и жареной оленины. От него приятно кружилась голова и сосало под ложечкой. Тэсс почувствовала, что очень голодна.
