Вполне понятно, что убедить Афродиту расстаться со своим главным оружием даже на каких-нибудь полчаса, было делом нелегким, но Гера все равно решила попытать счастья.
О пеннорожденная Афродита, – сказала она, – я знаю, ты меня ненавидишь, ибо я помогаю ахейцам, а ты – троянцам, но есть вещи поважнее наших распрей, и ты, богиня любви, не сможешь отказать мне: мой отец Кронос и моя мать Рея уже давно не знают радости любви. Они живут далеко за Океаном, куда сослал их Зевс, и очень печалятся. Так вот, если ты хотя бы на одну ночь одолжишь мне свой волшебный пояс, я дам его матери, и она сможет разжечь прежнюю страсть у Кроноса.
Надо сказать, что несмотря на приписываемое Афродите коварство, эта богиня весьма сочувственно относилась к подобным просьбам, поскольку главную свою задачу видела в том, чтобы приносить мужчинам и женщинам удовлетворение – в эротическом, разумеется, плане. Узнав, что на свете появилась еще одна пара, познавшая полноценные любовные утехи, она приходила в восторг и рассказывала об этом событии встречному и поперечному, даже тем, кому на такие вещи вообще наплевать. В общем, просьба Геры вызвала у Афродиты прилив сочувствия.
Гера же, завладев поясом, использовала его в личных целях: она бросилась к Зевсу на гору Иду и, покачивая бедрами, стала прохаживаться по бельведеру, пока отец богов не начал бегать за ней следом. Как известно, на некоторые провокации Зевс поддавался очень легко. Схватив жену за руку, он неуклюже попытался прямо тут, на глазах у всех, уложить ее на землю. Богиня, естественно, изобразила благородное негодование:
– Что же это ты делаешь, о любвеобильный бог? Неужели ты намерен возлечь со мной в присутствии других богов? Если тебя охватило такое уж неодолимое желание, что ты не можешь дождаться покровительницы любви – ночи, давай уединимся в тайной опочивальне, которую нам подарил Гефест, и там будем предаваться любви до тех пор, пока не обессилеем и сон не смежит нам веки.
– Не знаю, что на меня сегодня нашло, – сказал охваченный необычайным возбуждением Зевс, – но должен признаться, о моя обожаемая супруга, что никогда еще мне не доводилось испытывать такого страстного желания – даже когда я ухитрился овладеть женой Иксиона. Но не беспокойся: сейчас мы сделаем так, что никто ничего не заметит.
По его знаку с неба спустилось золотое облако и накрыло супругов, а под ними образовался мягкий зеленый ковер, сотканный из крокусов, свежего клевера и гиацинтов.
