– Может быть, все же чья-то шутка? – с надеждой предположил Севастьянов.
Амалия пристально посмотрела на него.
– А это похоже на шутку, по-вашему?
– Не знаю, – пробормотал ее собеседник.
– Может быть, вы знаете какого-нибудь индивидуума с сильно развитым чувством юмора, – в саркастическом настроении Амалия была способна употреблять и не такие витиеватые выражения, – который мог бы потратить свое время на составление анонимного письма, а также деньги на покупку марки и конверта, чтобы удивить вас? Кто-нибудь в вашем окружении способен на такие выходки?
Степан Александрович покачал головой.
– У вас есть враги?
– Думаю, они у всех есть, – пробормотал Севастьянов, глядя на Мышку, которая, как завороженная, смотрела на огонь, весело потрескивавший в камине. – Но… чтобы посылать такие письма… – Он сконфуженно умолк. – Я не знаю, с какой целью вообще…
Амалия пожала плечами.
– С целью шантажа, например, – спокойно заметила она. – Некто считает, что вы убили жену. В своем первом письме он дает вам понять, что знает вашу тайну. Скоро вы получите второе, в котором окажется требование денег.
– Все очень странно, – вздохнул гость. Его широкие плечи поникли, и теперь перед Амалией сидел безнадежно уставший, запутавшийся человек. – Если Натали живет в Крыму с этим Домбровским… Допустим, ей нужны деньги, я многое могу понять… Или он ее бросил, и она стыдится вернуться ко мне? Но второе письмо… Я просто не знаю, что и думать, – беспомощно закончил Степан Александрович.
Амалия нахмурилась. Чем дальше, тем загадочнее становилась его история, а Амалию интриговали загадочные истории.
– Именно поэтому вы и хотите найти Домбровского? – спросила она.
– Да. Я должен убедиться, что с Натали все в порядке. Если она больна или нуждается в заботе… Я ее не оставлю, – заключил он.
Амалия слушала его, и ее разбирали грусть и досада. Неужели это и есть любовь? Удивительная готовность стерпеть любое унижение от существа, которое тебе дорого, странное самоотречение во имя женщины, которая вряд ли способна его оценить…
– И еще одно мне непонятно, – бормотал Севастьянов, глядя на огонь. – Если она мне писала раньше, то куда могли деться те письма? Загадка какая-то…
– Ну, куда делись остальные письма, я думаю, можно выяснить, – заметила Амалия. – А вы спрашивали у Федота Федотыча?
Севастьянов сконфуженно мигнул.
– Я… Нет, мне и в голову не пришло. Думаете, надо было у него навести справки? Но ведь на почту приносят столько писем, разве он может все их запомнить…
