— Принимать меня такой, какая я есть, сэр. — Она засмеялась.
— О, я так и сделаю, так и сделаю. — Его глаза сверкнули черным огнем. Вы можете заняться этим же завтра? — неожиданно спросил он.
— Но мы здесь почти закончили.
— Нет, я имею в виду со мной. Симон будет снимать для меня завтра георгианское серебро, и я хочу, чтобы вы присутствовали. Или вы заняты?
— Нет, на самом деле у меня теперь два свободных дня.
— Великолепно, — сказал он, ухмыльнувшись. — Встретимся в студии Эдвардсов в девять часов. А когда вы закончите здесь, отправляйтесь поспать. Это приказ. И я не хочу, чтобы вы капризничали. — Он протянул руку и надвинул козырек шапочки ей на нос. — До завтра.
Раньше, чем она успела что-либо ответить, он повернулся и, обняв Джеффри за плечи, смеясь на ходу, направился с ним к двери.
— Он посмеивается над вами? — спросила Гунилла, жуя горсть орехов. — Мне кажется, здесь что-то большее. Да.
— Я хочу, чтобы вы присутствовали… Это приказ… — Кэйт передразнила его. — Что он из себя воображает?
— Он ваш босс, да?
— Но не по книге о георгианском серебре. Я заключила контракт только на книгу с вами.
Гунилла изогнула свою совершенную бровь золотистой дугой.
— Тогда почему вы соглашаетесь с ним?
— Если честно, я сама не понимаю. — Она допила кофе. — Ему очень трудно сказать «нет».
Гунилла предложила ей несколько орешков и скептически взглянула на нее.
— И он производит впечатление! Кэйт моргнула.
— О'кэй, принимаемся за работу! — позвала она остальных. — Мы почти все сделали!
Она так устала, что почувствовала себя выжатой и одеревенелой. Мелисса и Симон простонали. Вздохнув, Джеффри сгорбился над своим блокнотом. Гунилла, свежая как всегда, снова заняла свое место на матах и подняла гантели.
Когда наконец все было закончено, Гунилла надела свой дорожный костюм, поцеловала всех на прощанье и удалилась. Кэйт помогла Мелиссе и Симону свернуть их ярко-оранжевые шнуры и уложить светильники.
Когда они подошли к лифту, Джеффри тепло обнял Кэйт за плечи.
— Это была чертовски хорошая съемка, дорогая. Джулио пригласил вас участвовать в съемках георгианского серебра, не так ли?
Кэйт кивнула.
— Хорошо. Если завтра все пройдет, как надо, он, возможно, предложит вам и эту книгу тоже. Я подозреваю, что он намерен сделать вас своей помощницей.
— Но я уже говорила ему, что не заинтересована бросить все свои дела, чтобы работать на него. Кроме того, разве вы не хотите стать его ассистентом?
— Никогда в жизни! — прогремел он. — Я дизайнер, и точка. Может быть, это удивит вас, дорогая, но внутри каждый дизайнер хочет остаться им и вовсе не намерен биться за должность художественного редактора. Однако в вас, именно в вас, он ищет его.
