Дюрелл заметил на столе два прибора, но Кассандра не пыталась сесть за стол, да её никто и не приглашал. Вряд ли вторым гостем предложат быть ему. Ему показалось, что Кассандра обиженно косится на мужа, но это могло быть просто игрой воображения.
Генерал войск СС Фридрих Ганс Паулюс фон Витталь пользовался заслуженным интересом соответствующих служб союзных правительств. Во времена нюрнбергских процессов его судили как военного преступника, правда заочно, и приговорили к десяти годам тюрьмы. Два года спустя оперативная группа отдела "К" обнаружила его в маленькой прибрежной итальянской деревушке, где он жил под видом еврейского беженца из Австрии, цинично скрывшись под видом того, кого сам уничтожал. В Западную Германию его выслали отбывать приговор, вынесенный за чрезмерную жестокость в руководстве концентрационным лагерем; генерал отсидел шесть лет и шесть месяцев и был освобожден по состоянию здоровья.
У фон Витталя крепкая нервная система, - подумал Дюрелл, если он свободно разгуливает в водах Нидерландов, когда на его счету столько жестокостей по отношению к голландскому подполью во времена нацистской оккупации. Но ещё никто и никогда не осуждал генерала СС за трусость. В каждом дюйме поджарого, затянутого в корсет тела, в квадратном лице, в плоских тевтонских бровях и густых каштановых волосах, даже сейчас лишь слегка тронутых сединой, сквозило высокомерие. Судя по корсету и поседевшим волосам, - подумал Дюрелл, - ему около шестидесяти.
В документах отдела "К" не было сведений о его женитьбе. Дюрелл вновь покосился на белокурую Кассандру, но та поспешно отвела глаза. Его заинтересовало, что её беспокоит. Возможно, она обиделась на пренебрежительное отношение генерала к женщине - ведь её не пригласили присоединиться к нему за ужином и ему стало интересно, почему так случилось.
- Мистер Дюрелл, - начал фон Витталь, губы его были тонкими и столь же четко очерченными, как и сухие звуки голоса. - Я надеюсь, вы прибыли сюда, собираясь вести себя разумно и стремясь к сотрудничеству. Это позволит избежать ненужной задержки и избавит вас от известных неприятностей. Можем мы с самого начала понять друг друга?
- Я вас понимаю, - сказал Дюрелл. - Но очень сомневаюсь, что вы знаете мотивы моих поступков.
- В вашем голосе я слышу некоторую враждебность. Вы, конечно, по происхождению не голландец. Вам я ничего не сделал. Мои так называемые преступления во время войны были следствием прямых приказов командования, и мне ничего не оставалось, как им подчиняться.
