— Мне потом заехать за тобой, Бак?
— Не надо. Я вернусь, наверное, даже не сегодня, а завтра. Я думаю, мне стоит сказать тебе, что и Луиза из тех, кто в личной жизни когда-то сделал не тот выбор. Может быть у меня сейчас появился еще один шанс. Тебе тоже стоит подумать об этом, Энди.
Луиза? Андреа улыбнулась. Этот союз, Бак и Луиза, показался ей вполне уместным.
Она выпустила отца наружу и не спускала с него глаз до тех пор, пока он не скрылся в дверном проеме дома Луизы. Потом медленно выехала на своем «Бронко» на дорогу. Может быть Бак действительно прав, и ей следует попытать счастья? Андреа повернула машину в сторону дома Хайнсов. Ей казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как она дождливой ночью впервые заехала сюда.
И тут же, как по мановению волшебной палочки, вдалеке прогрохотал раскат грома, и вспышка молнии расколола ночное небо. Приближалась гроза.
Андреа предполагала, что в доме Сэма будет темно, но когда подъехала ближе, то увидела слабый свет, просачивающийся между деревьев. Даже в темноте ей удалось разглядеть, что ставни на окнах были совсем недавно выкрашены ярко-желтой краской.
Порыв ветра ворвался на крыльцо дома, отчего свежевыкрашенные качели закачались взад и вперед. Сердце Андреа вдруг радостно забилось. Сэм был все еще здесь. Она долго сидела в машине, не зажигая света, пытаясь мысленно составить план действий, но в голове все перепуталось. Ей стало ясно, что придется просто войти в дом в надежде, что и он пожелает воспользоваться последним шансом.
Дрожа от волнения, Андрее поднялась по ступенькам крыльца черного хода. Она постучала в дверь, потом толкнула ее. На этот раз дверь оказалась не заперта. Волна радости и умиротворения захлестнула Андреа.
— Добрый вечер, шеф. Что же вы не заходите?
На какую-то долю секунды в темноте мелькнул огонек сигареты, а потом исчез. Она успела заметить, что Сэм без рубашки, а на поясе у него надето что-то белое, вроде передника.
Андреа распахнула дверь и вошла внутрь.
— Ты куришь, — как-то беспомощно проговорила она. — Я даже не знала об этом.
— А я и не курил раньше.
Теперь Андреа захлестнула волна неуверенности. В тишине ей было слышно его дыхание, а ее сердце колотилось так сильно, что, казалось, мужчина, стоявший напротив, слышит это. Мысли ее затуманились, и в голову лезли какие-то глупости.
— Я рад, что ты пришла.
— А я думала, что ты уже уехал. Где-то вдалеке раздался крик ночной птицы. Андреа никогда еще не чувствовала себя такой слабой и неуверенной, не знающей, что делать.
