– Да, овец! – сказала она с оживлением. – Два-три человека, которые преданы тебе и позволяют пить их кровь всегда, когда это требуется.
– Мы отклонились от темы, – быстро заметил Синклер.
– Ваше величество, – сказала Тина, обращаясь ко мне, – вы потом сможете сказать нам, какие мы отвратительные. А сейчас подумайте, как нам поймать эту банду.
– С помощью приманки, конечно, – подсказала Моника.
Синклер одобрительно кивнул.
– По какой-то причине они нападают каждую вторую среду.
– Может быть, у них есть работа, – предположила я, – и они могут взять выходной только в среду.
– Более вероятно, – возразил Синклер, – что эти дни важны для них. Например, если они живут по оккультному календарю.
– Итак, – продолжала Тина, – через две недели, начиная с сегодняшнего дня, мы увидим, сможем ли мы поймать их.
Я с трудом подавила усмешку.
– Так просто?
– Не думаю, чтобы им было много лет, – рассуждала вслух Тина. – Нападения чересчур жестокие и внезапные. Вероятно, это группа тинейджеров. Спорю на тысячу долларов, что ни один из них не достиг двадцати одного года.
– Ты видела кого-нибудь из них? – спросила Моника.
– Я была слишком занята спасением своей жизни. Но могу сказать, что они были хорошо вооружены. Естественно, я не мешкала.
– Я рада, – сказала я, ее слова меня впечатлили. – Я хочу сказать, что, хотя ты не мешкала, тебе здорово досталось. Я очень рада, что все закончилось хорошо.
– Неужели, ваше величество? Я и не знала, что вам есть до меня дело.
– Перестань, – оборвала я ее. Тина не делала секрета из того факта, что могла в любое время прыгнуть ко мне в постель. Это меня смущало, потому что: а) я была гетеросексуальной и в) даже гетеросексуалы могут порой искать разнообразия. Однажды в колледже я здорово напилась в компании одноклассниц, и... ну, в общем, иногда я бывала любопытна. Тину приходилось держать на расстоянии вытянутой руки. С меня и так хватало тех усилий, которых мне стоило не пускать в свою постель Синклера. – Тебе не удастся соблазнить меня.
– Оружие? – перебил Синклер нетерпеливо.
– Пистолеты, колья, самострелы, ножи, маски. Но, как я сказала, все они были очень молоды. Почти подростки. И вели себя так же. Двигались как подростки и пахли как подростки.
– Чем же? – спросила я.
– Лосьоном от угрей.
Я с трудом подавила смешок. Убийцы – прыщавые тинейджеры! Как в кино.
– Итак, у нас есть преимущество.
– Преимущество?
– Мы старше, умнее и изобретательнее, – сказал Синклер, на мой взгляд, слишком уж самодовольным тоном.
