Кобир почему-то вдруг вспомнил о стеклянном глазе Фризелла и невольно улыбнулся. Как бы ни пытался, тот никогда не мог подобрать глаз, подходящий по цвету к настоящему. В результате у Фризелла скопилась целая коллекция искусственных глаз. Слава Богу, его несчастье нисколько не влияло на феноменальную меткость.
Да, оружие… Кобиру не следовало слишком отвлекаться. — Табло суммарной сводки систем показало, что все оружие корабля находится в состоянии готовности. Оставалось лишь твердо держать курс и ждать.
— Вероятность восемьдесят шесть процентов, капитан, — наконец сообщил Фризелл. — Наши усилители обеспечивают сейчас отличный обзор сквозь выхлоп «купца». Он несет две многовибраторные гиперкоммуникационные антенны и одну радиоантенну. Потребуется не более… четырех выстрелов, допуская один промах.
— Отлично, — бросил Кобир и повернулся к Шкоде:
— Ты готов принять командование кораблем? — спросил он так, словно собирался отлучиться на минутку.
— Готов, капитан, — ответил Шкода. — Но я бы с большим удовольствием повел абордажную группу сам. Что, если с тобой что-нибудь случится?
— Тогда ты просто останешься на моем месте, старик, — спокойно объяснил Кобир и рассмеялся. — Вообще-то я еще не готов освободить себя от командования. Поэтому вернусь цел и невредим, можешь не сомневаться.
— Капитан, ты невыносим.
— А ты, Шкода, нарушаешь субординацию, — парировал Кобир, как у них повелось еще со времен первого общего задания.
— К сожалению, оба случая неисправимы, — заметил Шкода, с усмешкой оборачиваясь. — Удачи тебе, капитан, — пожелал он. — Жду благополучного возвращения.
Наклонившись над пультами управления, Кобир пожал помощнику руку, а затем расстегнул ремни кресла.
— Корабль твой, — объявил Кобир, легко соскакивая с места. — Рулевой двигатель — ноль, ноль двадцать один.
— Ноль, ноль двадцать один, — эхом повторил Шкода. — Принимаю управление.
Но Кобир вряд ли расслышал ответ, поскольку уже направлялся к правому борту. Меньше чем через минуту командир вошел в стыковочный отсек, где его старый слуга Джейкоб Танкреди держал наготове стандартный кирскианский боевой скафандр из гибкой брони. Рядом лежал израненный — но до блеска отполированный — такой же черный шлем, а в кобуре — бластер.
— Добрый вечер, капитан, — поздоровался Танкреди. Он был чуть ниже Кобира ростом, такой старый и хрупкий, что, казалось, еще немного — и начнет парить в воздухе. Несмотря на это, изборожденный морщинами старик служил Николаю Кобиру и слугой, и доверенным лицом, так как предыдущему помощнику присвоили первое офицерское звание в Космическом Флоте. Кобир не захотел замены, осторожно сокращая обязанности старика сообразно с годами.
