На пустынном горизонте ее жизни Брюс появился как-то незаметно, словно так и было нужно. Он стал приходить на чашку кофе несколько раз в неделю, его визиты становились все продолжительнее. Корделия не поощряла его, но и не прогоняла, и он настолько осмелел, что как-то принес два билета в театр и пригласил ее пойти с ним.
Она согласилась, и совместные прогулки участились. Корделии это было приятно. Брюс вел себя безупречно, никогда не допускал фамильярности или властности. И только когда до нее дошло, что это становится важной частью и ее и его жизни, она почувствовала себя виноватой и решила сказать ему о том, что их отношения могут быть только дружескими и не более того.
И когда в следующее воскресенье он предложил пообедать в шикарной загородной гостинице, она засмеялась и легко сказала:
— Брюс, не следует так часто выводить меня, ты меня избалуешь.
— Мне нравится баловать тебя, Корделия, — сказал он серьезно. — Я думал, что наши прогулки тебе нравятся.
Она вздохнула. — Да, но… Брюс, ты интересный, очень достойный человек, но пока мы с тобой дружим, какая-нибудь женщина ждет не дождется, чтобы тебя заарканить.
— Оставь этот покровительственный тон, Корделия, — резко сказал он. — Быть может, я не хочу, чтобы меня хомутали, как ты выражаешься. Быть может, мне доставляет огромное удовольствие чисто по-дружески гулять с тобой.
Она взглянула на него удивленно, но слова его ее не успокоили.
— Конечно, если так, тогда проблемы нет, — сказала она.
Теперь вздохнул он. — Нет, так не пойдет. Надо быть честным. Я хочу большего, нежели дружба, но я готов ждать, пока ты не передумаешь.
— Боюсь, что это никогда не случится, — призналась она. — Все совсем не так просто.
— Ты имеешь в виду… есть кто-то другой? — в его голосе звучало удивление, и она почувствовала, как он пытается определить, в кого же из их окружения могла влюбиться Корделия.
— Не гадай. Этот человек не может быть со мной… и он равнодушен ко мне, — сказала она, а ее сжатые губы и упрямый подбородок дали ему понять, что больше ничего он об этом не узнает.
— Хорошо, я не буду настаивать, — пообещал он. — Может быть, это… иссякнет со временем? А пока тебе нужен друг, и я, если позволишь, займу это место.
Как ни смягчай отказ — он прозвучит грубо, да и одинокие домашние обеды надоели Корделии.
Наступила весна, и поездка за город, где все одевалось молодой листвой, будет приятна. Конечно, идеальнее было бы совершить ее с тем, кого она любила. Корделия подавила вздох, а заодно и пустые мечтания и приготовилась быть приятной попутчицей.
