Увы! Корделия поняла, что с каждой новой встречей потрясение ничуть не уменьшается. Он не только заполнял собою все пространство, он сразу овладевал ее душой и разумом. Все прочие мысли и чувства тут же уходили — и оставался только он. Что за чувство он вызывал у нее, она не могла определить, лишь понимала, что оно всемогуще и от него никуда не деться.
— Подарок в последнюю минуту? — он кивнул на свитер в ее руках.
— Да, для вашей сестры, — коротко ответила она, заворачивая его в хрустящую бумагу и увязывая сверток серебристой лентой. И усиленно старалась сосредоточиться на том, что делали ее руки, не глядеть на него.
— Гайнор преклоняется перед вами, — заметил Гиль. — Ее восхищает ваша независимость, она завидует вам. Ведь ее постоянно гложут сомнения, сможет ли она, как вы, преодолеть трудности, не имея опыта и подготовки. Надеюсь, ее подарок вам понравился, она и тут исходит неуверенностью.
— Он очарователен. Но как вы узнали о нем?
— Она просила моего совета. Мне пришлось буквально оттаскивать ее от Картье (Фирма, владеющая в Англии сетью магазинов для богатых.).
— От души вам благодарна, — изрекла Корделия. Ее сарказм возник от неприятного ощущения: значит Гилю пришлось объяснять Гайнор, почему Корделия не следует дарить слишком дорогих вещей.
— За что же? Я просто не хотел, чтобы вы очутились в затруднительном положении.
— Это что-то новенькое. Мне казалось, что вы именно к этому стремитесь, не унималась она.
Он засмеялся.
— А вы все еще не можете забыть мне тот вечер в Морнингтон Холле? Полноте, неужели вы все еще держите на меня зуб? — он шутил мягко и примирительно. — Ну же, Корделия, где, в конце концов, ваше чувство юмора?
— Вовсе это не было забавным. Гиль, — Корделия твердо стояла на своем.
— Все зависит от точки зрения. — Склонив голову на бок, он внимательно разглядывал ее, и снова что-то порочное, как ей показалось, мелькнуло в его глазах. — Мир? Ведь Рождество — пора всеобщей любви и доброй воли. Закрывайте ваш магазин и пойдемте выпьем. А взаимные обиды забросим так далеко, чтобы они никогда не возвращались.
Ей пришлось улыбнуться, хотя она не собиралась доверять его миролюбию. Возможно, в его голове клубятся новые изощренные планы.
— Я очень устала, — попыталась отказаться она.
— Отлично. Выпьете — и отпустит. — Он подхватил ее пальто с вешалки. Пошли!
Ее руки сами собой вошли в рукава пальто, и она смогла лишь проговорить:
— Неужели вам всегда удается получить, чего пожелали?
