Вейн промолчал. Ясно было, что такая мысль не приходила ему в голову.
– Знаете, Вейн, в Москве зимой девятнадцатого года и позже, уже в двадцать третьем, лампы на рабочих столах никогда не выключались. Они горели всю ночь до самого рассвета. Эти парни неустанно думали о том, как бы скорее погубить нас. Так оно и было, Вейн. Стратагемы, заговоры, замыслы, подрывная деятельность. Они походили на уэллсовских марсиан, холодных и неумолимых. Они до сих пор не дают мне покоя, те лампы. Из нашего посольства в Москве мне дали знать, что сейчас они горят даже ярче, чем прежде.
– Сэр, они просто пытаются придумать, как бы наладить свои электростанции, которые выходят из строя аккуратно раз в две недели. Или же как спасти урожай в таких ужасных условиях.
– Нет, Вейн. Эти люди горят ожиданием, даже нетерпением угробить нас. Отнять то, что мы имеем. Вернее, то, что мы отобрали у них. Эта мысль не дает им покоя. Она не дает покоя и старику Левицкому, мастеру шпионажа.
– Уверен, сэр, что вы ни в чем ему не уступите.
Майор издал что-то вроде неопределенного смешка. Не уступить Левицкому? Немало.
– Если мне очень сильно повезет и если мои сотрудники будут работать на грани возможного, то тогда, может быть, у меня и появится шанс не уступить Левицкому.
– Вы хорошо его знали, сэр?
Еще одна неплохая шутка. Вейн сегодня определенно в ударе и даже сам не знает, какие оплошности допускает по невнимательности.
– Мы с Левицким имели ряд встреч в одной из камер на Лубянке в тысяча девятьсот двадцать третьем, – помедлив, ответил майор. – Да, ряд чрезвычайно интересных бесед.
– Не сомневаюсь, вы ему разъяснили кое-что, сэр.
Майор не отводил глаз от залитого лунным светом города. Да уж, он научил Левицкого кое-чему. Воспоминания роились в его голове, он видел перед собой горящие страстной убежденностью темные еврейские глаза, вспоминал блеск ума, стремительность мышления и ту эмоциональную связь, что установилась между ними.
– Могу я спросить, сэр, отчего вы вспомнили о Левицком?
– Он сейчас в Испании. В Барселоне. По крайней мере, так информирует нас Сэмпсон.
– Понятно, сэр.
– И обратите внимание, как тут все сходится, вернее, должно сходиться. Его агент отправляется в Испанию и устанавливает связь с центром через канал в Амстердаме. Но наступает время, когда такого обмена сообщениями уже недостаточно. Проводится более сложная кампания, планы становятся более изощренными, возможности – более многочисленными. И это заставляет Левицкого отправиться под чужим именем в Барселону, чтобы самому встретиться с Джулианом Рейнсом. Боже, если б Флорри удалось захватить их обоих! Это ведь вполне вероятно. Тогда в правительстве уже никто не усомнится в соучастии Рейнса. Мы бы помогли Флорри на последней стадии. И разом покончили со всем этим делом!
