– Что ты хочешь делать? – поинтересовался Рик, следуя за Кристин.
– Разложить свечи. Рик, перестань за мной ходить.
– Движение – это жизнь... – изрек он и задумчиво добавил, – и тепло.
Кристин принялась расставлять свечи сначала на кухне, потом в гостиной, а Рик уселся на диван, закутался в одеяло и нахохлился.
Ветер за стенами крепчал, и от его резких порывов домик содрогался, так что делалось страшно и неуютно. От окна тянуло сквозняком, и пламя свечей дрожало и металось. Кристин задернула тяжелые портьеры, отгораживаясь от враждебного мира, бесновавшегося за стенами маленького дома. Ничтожная помеха для разбушевавшейся стихии, мера эта, однако, вызывала ощущение мнимой защищенности.
Кристин помедлила у окна, расправляя портьеры. Половина четвертого, и ей нужно придумать занятие на целый вечер, причем такое, чтобы ее интересы не перехлестнулись с интересами Рика. Она была уверена, что только в этом случае перемирие имеет право на существование.
– Если тебе что-то нужно... – проговорила Кристин, поворачиваясь к Рику. Он по-прежнему сидел на диване и смотрел на нее.
– Нет, кажется, ты все предусмотрела, – отозвался он.
– Тогда я пойду.
– Кристин... Надеюсь, тебе достанет здравого смысла не отмочить какую-нибудь глупость?
– От-мо-чить? – по слогам переспросила она. – Я тебя не понимаю.
– Я имею в виду пешее путешествие до города.
Кристин невольно усмехнулась.
– На такой поступок я вряд ли отважусь.
– Хвала господу!
– Ладно, если что-то все-таки тебе понадобится, скажи. Я буду в своей комнате.
