Все это произошло в одно мгновение. Непроизвольно я поймал сверток; но усилие, с которым он попал ко мне, отбросило меня вправо, и прежде чем мне удалось сохранить равновесие, я ударился о стену.
К счастью, то, что должно было погубить меня, стало моим спасением. Я ударился о стену как раз в том месте, где была дверь. Она была неплотно закрыта, и я упал вовнутрь. Я приземлился в темноте на руки и на коленки и услышал за собой лай собак. Мгновение спустя, все еще ничего не видя, я поднялся и закрыл за собой дверь.
Потом я снова прислушался. Дрожа и задыхаясь, я слышал на улице крики преследователей, а мое сердце билось так сильно, что его удары, казалось, разносились на весь дом! Прошла по крайней мере минута или две, прежде чем я немного пришел в себя и начал осматриваться, удивляясь, куда я попал. Вспомнив о собаке, лай которой еще был слышен, я осторожно взялся за щеколду, чтобы убежать. Внезапно пакет, который я все еще держал, зашевелился.
От неожиданности я почти уронил его. Прижав сверток к себе, я почувствовал движение. Он шевелился и к тому же был теплым. В этот момент мне открылась правда. Это был ребенок!
От этого неожиданного открытия я даже вспотел. Я снова представил объятое ужасом лицо человека. Я подумал, что он украл ребенка, и испугался еще больше. Он ошибся, предполагая, что я преследую его, и поспешил избавиться от своей опасной ноши.
Сейчас этот ребенок был у меня — и вместе с ним незнакомец передал мне свой страх. Первой моей мыслью было положить сверток на пол и выбраться наружу, освободившись от заботы. В этой мысли не было ничего странного для мелкого чиновника, каким был я, — отнюдь не героя, которого никто не готовил к судьбе солдата, постоянно рискующего жизнью. Но была одна мысль, приводившая меня в отчаяние. Я не знал, куда идти и где я сам найду пристанище. Но вместо того, чтобы подумать над этим, мой чиновничий ум подсказывал мне, как можно без всякого риска использовать подвернувшийся случай: можно было разыскать родителей и вернуть ребенка. В этом я видел возможность заслужить помилование, получить работу и вознаграждение.
Внезапно снова залаяла собака, вероятно, учуяв меня, и это помогло мне принять решение. Я взялся за щеколду и осторожно открыл дверь. Мгновение спустя я шел уже по улице, озираясь по сторонам. Я не заметил ничего, что бы встревожило меня. Уже стемнело и соседние дома, казалось, вымерли. В уме я прокрутил обратный путь: при любых обстоятельствах нужно было вернуться на улицу Сент-Оноре, найти моего тестя у ворот Пале-Рояля, где он дежурил по ночам, и отдать себя и ребенка под его покровительство.
