— Кто еще лежал тогда рядом с вами? Скажем, в радиусе пятидесяти метров?
Странный, мягко говоря, вопрос! Разве во время бомбежки было время подумать о людях, спасающихся неподалеку? Дай Бог, о себе позаботиться!
— А какая разница? Ну, рыжий пулеметчик, фельдшерица, раненный красноармеец, старшина Сидякин, — все же перечислил он тех, кого тогда видел.
— Удивляешься? — усмехнулся майор. — Есть чему… Дело в том, что
Видов убит не осколком и не крупнокалиберной пулей авиационного пулемета.
Врачи извлекли из тела нашу, автоматную…
Ротный вытаращил глаза. Надо же, сбылись его опасения по поводу излишней грубости комбата. Неужели прошил его очередью обиженный рыжий усач?
— Отпадает, — выслушав подозрения свидетеля, отмел их особист. — Красноармеец Федоров тоже убит.
Ничего себе аргумент? Вдруг усач выстрелил в своего командира до того, как его достала пуля или осколок авиационного снаряда. Впрочем, смершевцу видней. Романов не стал настаивать на своей версии. Спорить с особистами не только бесполезно, но еще и опасно…
Роман осторожно сложил прочитанные письма, перетянул их аптекарской резинкой. Думать, сопоставлять — не было времени, вот-вот заявится компаньон. Будить собутыльника.
Дашка с любопытством следила за хозяином квартиры. Книгу закрыла, положила на тумбочку.
— Что пишут, дядя Рома? Ты с таким интересом читал письма… Наверно, от женщины?
— Письма из прошлого, — неохотно ответил Романов, поднимаясь из-за стола. — Действительно, интересные, — добавил он, укладывая перевязанную пачку в баул и выкладывая на стол вторую. — Я сейчас поеду на работу. Если есть желание можешь остаться — почитай, отдохни. Но советую не обижать отца и мать. Какие бы они не были — родители.
— Хорошо, дядя Рома, — легко согласилась соседка. — Попробую. Если снова начнут драться — убегу на улицу…
Раскочегаривая своего старенького «коня», автоматически высматривая зрачки светофоров, меняя полосы движения, короче говоря, выполняя святые заветы опытного водителя, частный детектив ворошил в сознании прочитанное. Вполне возможно, события давних лет аукнулись сейчас. Вот и придется расследовать любовные шалости внучки погибшего комбата. А как же не хочется пятнать его имя.
Два раза задумавшийся водитель «жигуля» едва не таранил другие легковушки. Пришлось заплатить штраф за проезд перекрестка на запрещающий знак светофора. Но добрался он до родной фирмы без особых приключений.
— Ну, что, потомок императора, живой? — встретил его в офисе компаньон. — Здорово вчера мы вмазали, честно говоря, думал, что ты сегодня вообще не появишься. Примешь опохмелку и завалишься досыпать. А ты — молоток, гений!
