На крючок зарубежной разведке Николаев попался еще в молодые годы, когда, возглавляя отдел Госплана. С помощью закадычного дружка, занимающего внешне неприметную должностенку в уголовном розыске, подбирал «достойные» кандидатуры опытных налетчиков и убийц, думающих рэкетиров, талантливых торговцев наркотиками. Одних планировал на должности ответственных руководителей, других — безгласных исполнителей.
Отобранные кандидаты проходили тщательную проверку. И не только на выносливость, больше — на соответствующую подготовку.
Однажды, дружок нацелил Серегу на некоего фармазона, мошенника, «работающего» по линии драгоценностей. Осторожный Николаев решил проверить его в деле, испытав на прочность и профессионализм. Присоединил к небольшой группе, нацеленной на ограбление ювелирного магазина.
Сам наблюдал со стороны. Зорко и испытующе.
Группу поджидала милицейская засада. Повязали и самого «экзаменатора». Да так ловко, что Николаев не успел призвать на помощь охраняющих его купленных ментов.
В отделении, прежде чем затолкать налетчиков в обез"янник, их тщательно рассортировали. Не по степени виновности — она равнозначна — по внешнему виду. Николаева выделили и втолкнули в кабинет начальника. Там рядом с майором сидел подтянутый, сухой человек с тяжелым подбородком.
Тогда-то и состоялась вербовка. Ганс Шютцер, носящий в то время русскую фамилию — Геннадий Шилов, был резидентом немецкой разведки. «Дружба» резидента и завербованного им преступника растянулась на годы. При взаимной выгоде…
Вот этот Шилов и встретил Николаева, когда тот перешагнул порог трехкомнатной квартиры на окраине Москвы. С обычной приветливостью, в которую Сергей Степанович давно уже не верил, протянул агенту обе руки.
— Сколько же мы с вами не виделись, дорогой друг! Оба постарели, поизносились.
Ни малейшего акцента, Щютцер за многолетнее пребывание в России научился говорить по русски почти так же, как на родном языке.
— Года полтора. Действительно, постарели, — огорченно вздохнул Николаев, располагаясь без приглашения в удобном плюшевом кресле. — Признаться, позабыл о вашем существовании, подумал: если не зовут — не нужен.
— Грешно так думать! — всплеснул тонкими, будто две палки, руками разведчик. — Мы с вами связаны на всю жизнь, вы нам постоянно необходимы… Сейчас немного выпьем, закусим и перейдем к делу.
Широкоплечий амбал, сочетающий охрану разведчика и его обслуживание, вкатил в комнату столик, уставленный бутылками и закусками. Ничего особенного, пренебрежительно поглядел на угощение Сергей Степанович, могли бы и получше принять добычливого агента. Впрочем, немцы они и есть немцы, отсутствует у них русская щедрость.
