– Шеф, не беспокойтесь: надо, значит, надо. А что будем грузить?
– Электронику.
– Какие, примерно, габариты?
– Дукакис, дай изображение подвала и крупным планом сооружение на столе со стойкой рядом!
– Джон, да это пустяки, хватит одного ремонтника и грузчика.
– Ну, раз хватит…
– Мы еще можем взять с собой контейнеры с гравиамортизаторами!
– Хорошо! И давай побыстрей, я уже выезжаю… Да, кстати, ребятам не говори, зачем едем. Лучше, если у них создастся впечатление, что ты никуда не уезжал!
– Хорошо!
Уже направляясь к выходу, Хаггард подумал, что ему также неплохо бы замаскироваться, и обратился к роботу:
– Дукакис, а где мой новогодний карнавальный костюм? Его моль не съела?
– Нет, сэр!
– Тогда тащи плащ, парик и, самое главное, усы с бородой!
Не доезжая квартала до подвала Лэннинга, Хаггард приказал остановить машину и опять связался с Харлайном:
– Ивенс, где вы находитесь?
– Уже подъезжаем!
– Всю работу проделаешь самостоятельно! Я не хочу светиться, и принципе, мне там нечего делать!
– Хорошо, шеф!
Хагтард принял это решение в самый последний момент, когда окончил слушать запись речи Лэннинга, и глянул в зеркало на результат упорного труда Дукакиса по приклеиванию бороды.
На карнавале были рожи, может быть, еще посмешней, но здесь с такой мордой лучше не появляться – а то жители близлежащих кварталов подумают, что приехал бродячий цирк, и сбегутся на представление.
Следя по монитору за тем, как фургоны въехали во двор дома Лэннинга, Хаггард сразу оценил свою прозорливость: у подъезда на лавочке сидела склочного вида старуха и сплетничала через весь двор со своей не менее коммуникабельной подружкой.
Стоило Харлайну вылезти из машины, как прокурор в юбке тут же поинтересовалась, к кому они приехали. Тот, получая через наушник указания Хаггарда, бодро ответил: забрать находящийся в ремонте у мистера Лэннинга кассовый компьютер со стойкой памяти.
Добровольный адвокат Лэннинга тут же доложила, что ее подзащитный уехал вчера с каким-то довольно приличным господином, с которым они предварительно довольно прилично нажрались, и, хотя раньше она не замечала за Лэннингом ничего подобного, это не дает ему права горланить на весь двор похабные песни, и дело не в том, что это происходило в час ночи, а в том, какой пример он подает молодому поколению, которое и так стариков ни во что не ставит, и куда только смотрит полиция!
На это Харлайн ответил, что полиция сейчас, наверное, смотрит по стереовизору футбол, а в том, что Лэннинга до сих пор нет дома, нет ничего страшного, они все обговорили заранее, и аппарат заберут, не дожидаясь хозяина.
