Их усадили, на экранах пошла пляска кривых, замигали лампы. Подошли еще специалисты.
Администратор продолжал с энтузиазмом:
— Культура сохраняется при одном условии: если впитываются достижения прошлых веков, развиваются! А у нас? С наукой приобрели многое, а сколько потеряли? Спохватились теперь, наверстываем… Да, вы угадали, путем перемешивания человечества из разных эпох — тоже. Ведь не дикарей запускаем к ним!
Один из техников пробурчал:
— До сих пор не пойму, как они уживаются…
— Уживаются? — откликнулся администратор живо. — Мгновенно начинают действовать! Нам в своем сложнейшем мире кажется, что нашими крохотными усилиями ничего не изменишь, потому и не пытаемся, а эти приходят из племени, которое все умещалось в одном городище, а вокруг чужие, потому каждый поневоле участвует в «международных делах», впрочем, можно без кавычек, воюет, защищает, утверждает… Словом, каждый, кроме того, что скотовод и землепашец, еще и государственный деятель! Если что-то не так, тут же орет, что, дескать, не с печенегами надо воевать, а с хазарами или берендеями… И нередко его голос бывал решающим!
Техники сняли с побледневшей Натальи провода.
Администратор покосился на табло, но продолжал:
— Скажите, вам нравится постройка города-спутника в космосе?
— Нет, — ответила она.
— Нет, — ответил и Олег так же тускло, — я против.
— А почему не протестуете?
— А что я могу? Там академики, а я механик стиральных машин.
— Вот-вот! Даже в таком пустяке пасуете. А те, из других эпох, не молчат!
Он спохватился, встретившись глазами с Натальей.
Она была измучена, на ее лице было написано: когда же этот дурак заткнется, им же плохо, очень плохо, как он не видит?
— Извините, — сказал администратор, вскакивая. Он побледнел. — Токую, как тетерев… Сейчас сделаем все, что сможем. Зондирование закончено, можно попытаться с обменом. Если не получится, не взыщите…
В левой части зала над полом возвышалась на пол метра металлическая плита. Отполированная, она рассыпала лучики, и каждый, попадая в сердце, колол как острое стекло.
— Да, — сказал за спиной администратор сочувствующе, — это конец…
Они одновременно поднялись на плиту. Олег инстинктивно повернулся спиной, чтобы даже в этот момент не видеть женщину, которая истерзала ему душу. Она встала рядом, тоже отворачивая лицо, на котором были отвращение и ненависть.
— Вы приняли тяжелое решение, — сказал администратор.
— Включайте! — закричали оба в один голос с болью.
