], — сказал он, внимательно следя за мной. — А тем временем я покажу вам всевозможные брачные рынки в мире, хотя самый большой из всех, конечно, наша столица. Чудесные торги предстоят вам, милый друг! Образчики удивительных блондинок и брюнеток идут, в сущности, очень дешево. Мы рассмотрим их на досуге. Я рад, что вы сами решили, что мы будем товарищами, потому что я очень горд — могу сказать, дьявольски горд, — никогда не остаюсь в обществе человека, если он выразит хоть малейшее желание избавиться от меня. Покойной ночи!
— Покойной ночи! — ответил я. Мы пожали снова друг другу руки, и прежде, чем мы разъединили их, молния вдруг ярко сверкнула, сопровождаемая страшным раскатом грома. Электричество погасло, и только огонь в камине освещал наши лица. Я был немного ошеломлен и смущен: князь оставался совершенно равнодушным, и его глаза блестели в темноте, как глаза кошки.
— Какая гроза! — заметил он. — Такой гром зимой — довольно необычное явление. Амиэль!
Лакей вошел, его злое лицо походило на белую маску среди мрака.
— Эти лампы погасли, — сказал его господин, — странно, что цивилизованное человечество еще не вполне научилось обращаться с электрическим светом. Можете вы поправить их, Амиэль?
— Да, ваше сиятельство.
И через несколько минут, благодаря искусным манипуляциям, которых я не понял и не мог видеть, хрустальные рожки засветились с новым блеском.
Грянул другой удар грома в сопровождении сильнейшего ливня.
— В самом деле, удивительная погода для января, — сказал Риманец, протягивая мне руку. — Покойной ночи, мой друг! Спите спокойно!
— Если гнев стихии мне позволит! — улыбнулся я.
— О, какое дело до стихии! Человек почти господствует над ней, или скоро так будет. Амиэль, покажите мистеру Темпесту его комнату.
Амиэль повиновался и, перейдя в коридор, ввел меня в большой роскошный апартамент, богато убранный и ярко освещенный. Уютным теплом пахнуло на меня, когда я вошел. И я, который с детства не видал такой роскоши, почувствовал себя более, чем когда-либо, подавленным от радостного сознания моего неожиданного, необыкновенного счастия.
Амиэль почтительно ждал, время от времени украдкой бросая на меня взгляды, в которых, мне казалось, я читал нечто насмешливое.
— Чем могу служить вам, сэр? — спросил он.
— Благодарю вас, вы мне не нужны, — ответил я, стараясь придать небрежную интонацию своему голосу.
Так или иначе, но я чувствовал, что этого человека необходимо держать на своем месте.
