Он ближе пододвинул кресло к камину, сел. Протянул к огню зябнущие руки.
– Да-а, Алексей Петрович... Нешто война в России?
Внезапная злость охватила его при очередном воспоминании о генерале Ермолове. Знал, знал старый лис, куда посылает своего чиновника! Сам-то небось выжидает, словно ничего не произошло. Приказ Великого Князя выполнен, Великий Князь... Неожиданная мысль заставила Грибоедова выпрямиться.
А ведь уже не Великий Князь! Ежели управляющий не ошибся, не принял за правду досужие сплетни (ах, уж эти мне военные! почище девиц сплетни любят!), то, стало быть, отныне, Константин Павлович – Император Всероссийский, Самодержец... И на трон возвели его мятежники!
Грибоедов расхохотался, и в смехе его не было ни грана веселья, невеселый получился смех, леденящий самого смеющегося. Ах, господа мятежники, инсургенты российские! Как просто у вас все получается. Николай убит, престол – Константину («Ура, Константин!»), манифест о свободах, конституция, и... Веселись, Святая Русь, воля тебе дарована законным государем!
А того не подумали, господа инсургенты, что, может быть, силой возвести на престол не лучше, чем силой свести с него. Константин в бешенстве, надо полагать. Ему, категорически от власти отказывающемуся, власть эту силой навязывают. Ну, держитесь, благодетели...
«Парламентеров, возможно, пуля ждет, – подумал Грибоедов. – Хорошо, если не петля...»
Он поднялся со своего места, накинул на плечи шубу. Какие там, к черту, приглашения, до обид ли сейчас!.. В двери столкнулся со стариком.
– Что?.. – почувствовал, как сел голос, как схватили горло ледяные пальцы. Управляющий был бледен, на лице выступил обильный пот. – Что? Говорите...
– Беда... – выдохнул старик. – Беда, ваше превосходительство. Эполеты с них сорвали, в парк повели. Руки за спиной скручены...
– Кого повели? – тупо спросил Грибоедов, словно не понимая, что управляющий лишь подтвердил его давешнюю мысль.
– Да этих же, из Петербурга...
– В парк? – медленно повторил Грибоедов. – В парк... Ну да, конечно же, в парк... Куда же еще... – Он провел рукой по лицу, едва не сбив при этом очки. – А что – Великий Князь у себя?
Собственно, для чего он спросил это?
– Не ведаю, – управляющий пожал плечами.
– Х-хорошо...
– Не ходили бы вы сегодня, батюшка, – сказал управляющий. – Слабы вы еще, вон лицо какое. И руки дрожат. Это, ваше превосходительство, лихорадка. Беда просто. Отлежаться вам следует, чайку с малиной. А?
